– Что с рукой у тебя, Антошка? Да и нога, значит, смотрю, перевязана.
– Это… На сук напоролся, дядька Евграф, – парень отвел взгляд.
– На сук, значит. А мы думали, пропал ты в лесу. Уже искать собирались. Хорошо, добрые люди нашлись. Ты домой ступай. Заждались тебя уже там.
– Иди, – Михаил чуть подтолкнул парня. Мол, не пленник он и не разменная фигура. Если уж война пойдет всерьез, судьбой одного человека в городке заморачиваться не станут.
Антон направился к крепости, и лишь тогда смиренный воин Господа повторил свой первый вопрос:
– Ладненько, насчет нашей парочки что? Они не местные, вдруг заблудились и к вам вышли?
– Все может быть, – протянул мэр. – Мы же ворота недавно закрыли, на ночь, значит. А так гостям у нас в Пригорке завсегда рады. Кстати, мы-то что здесь стоим? Поищем ваших людей. Вдруг сидят у кого, а о спутниках своих и делах забыли? Народ у нас гостеприимный. Да и остальных своих, значит, позовите. Не в лесу же вам ночевать! Там и днем бывает опасно, а уж ночью, значит, вообще. Место вам найдем. Да и отметим нашу встречу, как положено. За столом и о делах поговорим.
Глазки у мэра плутовато бегали, однако само предложение звучало логично. И вполне логично было его принять. Только эта логика Михаилу не очень нравилась. Жаль, что поневоле приходилось ей следовать.
– Хорошо, – смиренный воин Господа повернулся и несколько раз взмахнул руками, призывая спутников.
– Ты, Степушка, – обратился мэр к одному из спутников, – вперед беги. Скажи, значит, чтобы столы в большом зале мэрии накрывали. По высшему, значит, разряду. Чтобы было что и поесть, и выпить. И обязательно парочку ту поищи. Вдруг они в самом деле у нас гостят? Все понял?
– Сделаю, дядька Евграф, – кивнул парень и действительно припустил бегом.
– И пусть ворота отворят! – крикнул ему вдогонку мэр и лишь потом поинтересовался у Михаила: – Машины-то ваши на холм заберутся?
– Нет. Очень уж крутым вы его сделали. Разве что толкать. Почти четырнадцать тонн, – склон, разумеется, был давно оценен, и вывод был прямо противоположным. Предки умели делать военную технику. Только въезжать на ней в теснину узких улиц не хотелось. Всегда надо иметь в виду худший случай. Если что – как прорываться наружу? Преимущество в оружии при таком близком соприкосновении может быть утеряно. Может, людям и надо доверять, но как в таком случае выжить?
После призывного взмаха Михаила обе «двойки» двинулись к холму – по дороге, разумеется, чтобы не портить хлеба. Люки на башнях приоткрыли, однако стрелки оставались на местах, и Михаил чувствовал, что они готовы в любой момент открыть огонь. Каждому хотелось бы верить в лучшее, но верить и доверять – вещи немного разные.