– Хто? – осведомился Вскочиньский недовольно.
Лыцармерией довидзовный называл жандармский Магистрат Львова.
– Пан хорунжий Радзивилл.
– Не знаю такого. Что ему надо?
– Вин казав: дило государственной важности.
Вскочиньский хмыкнул, вытирая тройной подбородок, поразмышлял на темы государственной важности, которые ему были доступны, хотел послать гостя подальше, но любопытство оказалось сильнее.
– Зови.
Похожий на мышь довидзовный бесшумно выскользнул из кабинета и вернулся через две минуты с седым господином, при взгляде на лицо которого хотелось встать и развернуть плечи.
– Прошу пана, – проблеял довидзовный.
Вскочиньский с трудом встал.
– Э-э, пан…
– Остик Радзивилл, – басом пророкотал гость.
– Радзивиллы – литовский род…
– Мой отец – пан Штимур, литовский князь. Это имеет значение?
– Нет, но я думал…
Глаза седого сверкнули, и слова застряли у Вскочиньского в горле.
Гость подозвал довидзовного.
– Выходим вместе, садимся в такси, пана Вскочиньского ждут в Жандармерии.
– Слухаю, пан хорунжий.
– Идёмте, пан Вскочиньский. – Гость взял Юрасика под руку, повёл из едальни, расположенной на площади Героев Сопротивления в центре Львова.
Никто из посетителей едальни не обратил на делегацию особого внимания. Пан Вскочиньский слыл демократом и каждый день встречался с людьми разных исповеданий и культур. Кроме русских. Их он ненавидел лютой ненавистью, на генетическом уровне, считая Россию источником всех бед и козней по отношению «к истинным предкам укров» Захидной Вкраины.
В шестиместном такси их ждал ещё один пассажир, как две капли воды похожий на Юрасика.
– Пан Реджинальд… – заикнулся с изумлением довидзовный.
Вскочиньский-старший посмотрел на него доброжелательно, и прилизанный до мышистого состояния телохранитель и помощник Юрасика замер, теряя ко всему интерес.
Все расселись по местам.
– Подзамчье, – сказал седой пан.
Такси поднялось в воздух, помчалось в сторону пригорода Львова.
Полёт длился всего несколько минут.
Аппарат сел на веранду Центральной Рады, и седой сказал глубоким баритоном, глядя на застывших пассажиров:
– Вас ждёт Управляющий. Дело важное. Ни с кем не разговаривать! В кабинете Управляющего сесть за стол и ждать его речи. Как только он заговорит – вспомните, кто вы и зачем прибыли. Остальное забыть!
Вскочиньский и телохранитель вздрогнули.
– Идите!
Толстяк и мышистый помощник вылезли, скрылись за прозрачной пластиной входа в здание.
– Как ты думаешь, пан Юрасик, они долго просидят вместе? – сказал задумчиво «Вскочиньский-старший».
Седой, напротив, надел на запястье браслет, превратился во Вскочиньского-младшего, сказал медленно, подражая ему: