— Смеем ли мы, принцесса? — робко проговорила Мария в замешательстве.
— Простите нас за робость, принцесса, — с живостью вмешалась Эва, — это такая честь для нас…
— Забудьте, что я принцесса, милые мои, и помните только, что я женщина, — прервала ее Джелла. Потом, обращаясь к Марии, сказала: — Женщина, которая радуется вашему счастью. Я считаю сэра Джорджа благородным человеком. И душа у него открытая, прямая, а сердце верное. Я уверена, что он никогда не произнесет вам слова лжи.
— Зачем ему лгать, принцесса? — перебила ее Мария. — Я сирота и почти не имею состояния, в то время как он богат. Он сказал, что любит меня, и я поверила ему.
Улыбка не покидала лица принцессы.
— Какая вы счастливая, мисс Мария, — снова заговорила Джелла. — Ваши глаза, ваш ангельский вид внушили сэру Джорджу чувство, и он, наверное, уже нашептал вам клятвы в вечной любви и верности… Все это мне понятно, и я многим пожертвовала бы, чтобы внушить подобное чувство. Богатство, власть, даже жизнь — словом, все принесла бы в жертву любви.
В это время Дургаль-Саиб наклонился к Марии и прошептал:
— Я знаю человека, который испытывает к вам подобную страсть.
Мария ужаснулась. Ее щеки покрылись ярким румянцем, а потом побелели.
— Да, — продолжала принцесса, — сэр Джордж — счастливый жених, а сэр Джон Малькольм — счастливый отец. Великим днем будет для него тот день, в который он благословит ваш радостный союз.
— Надеюсь, принцесса, — тихо ответила Мария.
— Я уверена в этом, — продолжала Джелла. — Теперь дайте мне вашу хорошенькую ручку, которую я от души пожму в залог того, что я — ваш друг навсегда.
Мария робко исполнила просьбу Джеллы, вложив свою руку в протянутую к ней руку принцессы, и тихо промолвила:
— Могу ли я не верить вам, принцесса!
— Вот и прекрасно! — заключила Джелла, и на ее лице опять появилось радостное выражение. — Не стоит сомневаться в чувствах тех, кто симпатизирует вам. Бал только начинается, и потому я надеюсь, что мы еще увидимся с вами. А вы, Дургаль-Саиб, подайте мне вашу руку и пойдемте осматривать достопримечательности садов лорда Сингльтона.
Принцесса оперлась на руку раджи и, обернувшись к сестрам, еще раз ласково им улыбнулась, подумав про себя: «О, эта проклятая девчонка!..»
Мария стояла молча и неподвижно, нахмурив брови.
— Что с вами, Мария? — снова спросил ее Эдуард, в голосе которого слышалось беспокойство.
Девушка, закрыв лицо руками, проговорила глухим голосом:
— Я ревную сэра Джорджа к этой женщине, Эдуард.
— Ревнуете! — вскричал Эдуард. — Но ведь это безумие! Успокойтесь…