— Последовать за мной! А подумал ли ты, какой образ жизни придется мне вести, и, может быть, долго? Моя жизнь будет полна случайностей, тревог и борьбы.
— Тем лучше, ваша честь.
— На каждом шагу нам будут сопутствовать опасности и неодолимые затруднения.
— Наплевать мне на опасности!
— Неужели ты переродился, любезный Стоп, и стал храбрецом?
— Не знаю, храбр ли я на самом деле, но не колеблясь скажу, что готов пройти через огонь и воду, лишь бы иметь возможность сопровождать вас.
— И ты непременно желаешь следовать за мной?
— Непременно, ваша честь.
— Пусть будет так, как ты желаешь, — решил Джордж и пожал руку Стопу с глубоким умилением. — Я согласен взять тебя с собой.
— Благодарю вас! — сказал Стоп. — Я очень доволен!
— Ты переночуешь здесь, брат? — спросил Эдуард.
— Конечно, нет. Полная темнота мне на руку, и эта ночь станет началом моей новой жизни. Я уйду немедленно, взяв с собой кошелек и два револьвера.
— Когда мы получим известия от тебя?
— Надеюсь найти способ связаться с вами, не подвергаясь опасности. Если в течение нескольких дней обо мне не будет ничего слышно, не думайте ничего плохого, помните, что я веду розыски. Мария, моя любезная невеста, и вы, Эва, моя дорогая сестра, я уверен, что вскоре Бог поможет нам увидеться снова.
— Ах, Джордж! — проговорила Мария со вздохом. — Может быть, мы и увидимся, но для того, чтобы опять расстаться. Это ужасно!
— Господь нас защитит. Наступит день, когда мы снова, уже навсегда, соединимся, и день этот, возможно, недалек. Теперь же идите в свою комнату. Я уйду, как только дам брату и доктору последние поручения.
— Хорошо, Джордж, — сказала Мария, — мы готовы выполнить ваши желания. Да хранит вас Бог!
— Да хранит вас Господь! — повторила Эва.
Он нежно поцеловал молодых девушек в лоб, и они покинули гостиную. Затем вышел и Джордж вместе с доктором Дьедоннэ и Эдуардом.
Стоп удалился в свою комнату для приготовления в дорогу.
Где-то через четверть часа темные людские фигуры бесшумно проникли в сад Малькольмов и оцепили дом. Казиль видел их: он поднялся на веранду чуть раньше. Взглянув в окно опустевшей гостиной, он взобрался на подоконник — и был таков.
В это время Стоп входил в гостиную, только через дверь. При виде Казиля, появившегося так неожиданно, достойный камердинер чуть не вскрикнул от удивления, но тот дал знак молчать.
— Почему ты не даешь мне говорить, мальчуган? — тихо спросил после некоторого молчания Стоп. — Что здесь происходит?
Казиль подошел к столу, на котором стояли зажженные свечи, и задул их. Потом повернулся к Стопу и сказал быстро и многозначительно: