— Да, да, дитя мое, — с живостью отвечал Джон Малькольм, — все так, не сомневайся в этом… — Он прикоснулся своей рукой к беленькой ручке молодой девушки.
— Разве у меня лихорадка? — спросила она, улыбнувшись.
— Небольшая, но несколько часов крепкого сна прогонят ее. Только нужно лечь спать как можно скорее. Я с Эвой провожу тебя в комнату. Дай одну руку мне, другую — сестре.
Мария уже встала. Засмеявшись, она ответила:
— А! Я сильнее, чем вы думаете! Мне не нужна поддержка, я поднимусь сама…
И в самом деле, молодая девушка довольно быстро прошла через зал. Подойдя к порогу, она обернулась:
— Простите, милые друзья, несносную Марию за сегодняшний вечер. Завтра, с Божьей помощью, вы увидите другую Марию…
С этими словами она подставила лоб Джону Малькольму, затем поднялась по бамбуковой лестнице, почти не опираясь на перила.
Отец и сыновья остались на несколько минут вместе, говоря о том, что так внезапно прервало хороший вечер. Джордж, мечтавший остаться один, чтобы предаться размышлениям, попросил у отца разрешения уйти в свою комнату.
Войдя к себе, он запер дверь, вышел на балкон и, облокотившись на его решетку, тяжело задумался.
Между тем Согор и после вторичного зова продолжал ждать. Но его уверенность сменилась удивлением, когда он понял, что и второй крик остался безрезультатным. И ему пришла в голову мысль, что, может быть, Джорджа нет дома. Желая убедиться в этом, он оставил лошадей на попечение негра, который был с ним, а сам направился к саду.
Согор сразу заметил, что дом освещен. Но он долго ждал, пока в одном из окон не увидел Джорджа, в чем, надо признаться, он не ошибся. Итак, молодой человек был дома и, конечно, слышал сигнал. Если он не пришел, то какая-то неизвестная причина помешала ему.
Согор обычно исполнял буква в букву приказания, полученные от женщины, известной нам только по своим странным капризам, но никогда ничего не делал в нарушение приказа.
Поэтому он вернулся к лошадям, вскочил на одну из них, сделав знак негру сесть на другую, и помчался ко дворцу, через порог которого Джордж переступал не иначе как с завязанными глазами.
Быстро миновав анфиладу роскошно убранных комнат, через которые обычно он вел за руку молодого англичанина, Согор подошел к будуару. Услышав шаги, женщина надела маску на лицо.
Согор приподнял портьеру из китайского атласа, отделявшую зал от будуара. Затем переступил порог комнаты со сложенными на груди руками и почтительно склонил голову.
— Ты один? — сразу же спросила женщина.
— Да, — прошептал Согор.
— С Джорджем Малькольмом что-нибудь случилось?