Если бы Марго получше знала герцога Фальче, то она бы обратила особое внимание на то, с какой холодной вежливостью он сейчас с ней разговаривает. Но принцесса предпочитала не вникать в его дела. Ей казалось, что советник, верно служивший её отцу, априори должен стоять за неё горой. И его ответ стал настоящим шоком:
— Как и в любом другом случае, когда прелюбодеяние становится достоянием гласности, тут есть всего два варианта развития событий: или девушка выходит замуж за соблазнителя, или отправляется в монастырь вымаливать прощение.
Маргарита побагровела от гнева. Только вбитое с детства умение держать себя в руках помогло ей не влепить советнику Фальче пощечину. Невероятным усилием воли, девушка заставила свой голос звучать ровно:
— Между мной и Дьюэйном никогда не было... близости, — она лишь на мгновенье запнулась, подбирая подходящий термин.
— О, тогда у нас есть ещё один вариант, как выручить вас из этого щекотливого положения, — все также вежливо сказал Оскар. — Вам всего лишь нужно позволить матери настоятельнице из монастыря осмотреть вас и подтвердить, что вы все также невинны.
Вот теперь Марго побледнела. От матери она унаследовала происхождение, от отца — пылкость. И в своё время кровь взяла верх над разумом. Ей никогда не пройти обследование законным путем. Только если Оскар подсуетиться. Но почему советник сразу этого не сделал? Неужели ждет от неё указки?
Внезапно пришло осознание. Он ничего не сделал, потому, что не собирается спасать Марго. И Закери стоит за ним, и делает вид, что рассматривает книги, не случайно... Оскар хочет видеть на троне короля, а не королеву.
У Маргариты закружилась голова, и она присела на стоящий рядом пуфик.
— Я так и думал, — без тени издевательства сказал герцог Фальче, глядя на Маргариту. — Что ж, я подберу вам подходящий монастырь после того, как решу все вопросы с коронацией принца Закери. Вы также можете на ней присутствовать, если осмелитесь показаться на людях в столь короткий срок.
— Абрахам не спустит вам этого, — выдавила из себя Марго, каким-то чудом сохранив остатки самообладания. — Для него родная кровь не пустое слово.
— О, — лицо Оскара тут же приняло опечаленный вид. — Правитель Гатриды будет сильно огорчен, узнав о недостойном поведении своих племянников. И это, конечно, осложнит отношения между нашими странами. Но я надеюсь, что он утешится после того, как принц Лиам посватается к одной из его дочерей. Династические союзы для укрепления добрых отношений между Малероссой и Гатридой уже становятся хорошей традицией. А теперь извините, в королевстве столько дел, которые требуют моего непосредственного участия.