.
Совокупная мобилизационная нагрузка за время участия в войне
>{889}Отражением величины данного дисбаланса является совокупная мобилизационная нагрузка, которая за 3,3 года участия России в Первой мировой превысила данный показатель для всех стран, участвовавших в войне[84]. Это был порог, за которым начиналась революция, и не только в России, но и в Германии.
Революции стояли на пороге и у ведущих европейских демократий. У. Черчилль в этой связи отмечал: «Чем ближе мы знакомимся с условиями борьбы, тем отчетливее сознаем, на каком маленьком, тонком и опасном волоске висел наш успех»>{890}.
По словам Г. Уэллса: «Если бы мировая война продолжалась еще год или больше, Германия, а затем и державы Антанты, вероятно, пережили бы свой национальный вариант русской катастрофы. То, что мы застали в России, — это то, к чему шла Англия в 1918 г., но в обостренном и завершенном виде…»>{891}[85]
Критичным параметром в методике расчета «совокупной мобилизационной нагрузки» является удельный уровень экономического развития страны.
Достаточно наглядно, в данном случае, его отражает уровень развития промышленности, отнесенный к численности населения.
Как видно из графика, по этому показателю, несмотря на высокие темпы роста, Россия отставала от своих основных конкурентов в разы.
Доля в совокупном промышленном производстве (пяти стран — лидеров), к численности населения в 1913 г.
>{892}Итог подводил известный монархист, депутат Государственный Думы В. Шульгин: это «приговор всем нам, всему правящему и неправящему классу, всей интеллигенции, которая жила беспечно, не обращая внимания на то, как безнадежно в смысле материальной культуры Россия отстала от соседей. То, что мы умели только петь, танцевать, писать стихи в нашей стране, теперь окупалось миллионами русских жизней. Мы не хотели и не могли быть «Эдисонами», мы презирали материальную культуру. Гораздо веселее было создавать мировую литературу, трансцендентальный балет и анархические теории. Но за это пришла расплата…»>{893}