Капитал Российской империи. Практика политической экономии (Галин) - страница 94
Относительно незначительная, на первый взгляд, доля иностранного капитала на деле оказала ключевое влияние на развитие всей российской промышленности. Причина этого заключалась в том, что иностранный инвестиции шли главным образом в индустриальный сектор. В результате из 1554 млн. рублей, вложенных в русскую промышленность за 1893–1900 гг., до 900 млн. принадлежало иностранцам>{600}. Причем концентрировался иностранный капитал, прежде всего, в высокопроизводительных, тяжелых и добывающих отраслях. Например, в 1910–1912 гг. в нефтяной промышленности 80% капитала было в собственности у групп «Ойл», «Шелл» и «Нобель». В руках этих корпораций было 60% всей добычи нефти в России и 3/4 ее торговли. Иностранцам принадлежало 70% добычи угля в Донбассе, 90% добычи всей платины. В металлургии банки владели 88% акций, 67% из этой доли принадлежало парижскому консорциуму из трех банков. В паровозостроении 100% акций находилось в собственности двух банковских групп — парижской и немецкой. В судостроении 96% капитала принадлежало банкам, в том числе 77% — парижским. Иностранный капитал контролировал почти 90% акций электрических и электротехнических предприятий, все трамвайные компании и т.д.>{601} До революции в России было только две компании, специализировавшиеся на производстве резиновых изделий: «Проводник» принадлежала французам, другая, «Треугольник» — немцам>{602}. Аналогично складывалась ситуация в банковском секторе из 8 крупных российских банков лишь один «Волго-Вятский» мог считаться чисто русским. 40% акций 18 российских банков, контролировавших 75% всего капитала, принадлежало иностранцам>{603}.
Например, из 18 южнорусских промышленных акционерных обществ (владевших механическими, сталелитейными, трубопрокатными заводами) 12 полностью принадлежали иностранному капиталу (так завод Новороссийского общества принадлежал англичанам, Гданцевский и Дружковский — французам, Днепропетровский — бельгийцам и тд.), из оставшихся шести чисто русскими можно назвать только два. «Иностранные» предприятия производили 67% южнорусского чугуна, 58% готовых металлоизделий.
Другой вид зависимости демонстрировали все 1,5 тысячи кооперативных маслодельных заводов, которых англичане обеспечивали кредитами, оборудованием и высокоплатежеспособным английским рынком сбыта.
Результаты введения в России протекционистского тарифа С. Витте демонстрировал, сравнивая выпуск с 1877 г. по 1897 гг. За эти 20 лет производство чугуна выросло ~ в 8,5 раз, стали — в 25 раз, машин — в 3 раза, хлопковых тканей ~ в 3,5 раза, химическое производство и добыча угля — в 6 раз, нефти — в 24 раза, и т.п. Объем внешней торговли России за это время вырос с 983 млн. руб. до 1369 млн. руб. При этом отрицательный торговый баланс, составлявший до введения протекционизма 80 млн. руб., сменился в 1895–1897 гг. на положительный в 139 млн. руб. (в среднем за год)