Нина. Что я могу обещать, кроме поцелуя?
Шафоростов. А еще что?
Нина. Негодяй! Васенька, скажи, если у мужчин бывает одна на всех братская могила, то что в идентичном случае будет у нас, у женщин?
Шафоростов. В идентичном? А к чему это вы?
Нина. Возникла филологическая дискуссия…
Шафоростов. Смотря каких женщин!
Таня. Как всегда, я не поняла тебя, Шафоростов.
Мусатова. Ну что тут непонятного?! Если бабок, вроде меня, закопают — напишут: «бабки»! Если молодых девок — «девки». Так, что ли?
Шафоростов. Можете написать: «сестренки лежат».
Нина. Сестренки?
Шафоростов. Следопыты придут, прочтут: «сестренки» — и к горлу комок…
Таня. «Сестренки» — это нормально…
Нина. Ты знаешь, мне тоже понравилось…
Мусатова. Пока вы тут умираете… Жанна наша время зря не теряет… Ой, ну прямо как мама с сыном возвращаются с прогулки. А рожа-то у нее, бесстыжая, так и горит, а-а!
Все молча смотрят.
Нет! Я ей все скажу!
Таня. Ну что вы ей скажете? Что?!
Мусатова. Я найду что сказать!
Шафоростов. Мальчик, по-моему, — просто чудо! Кто бы мог подумать, что у такого отца, чудовища, окажется такой сынок…
Мусатова. Так потому и такой, что отец его второй раз в жизни видит…
Нина. Валентина Ивановна, вы можете при этом мальчике хотя бы не ругаться… У него эта шапочка вязаная всю дорогу на волосах стояла от вашего крика!
Мусатова. А вы меня не доводите! Не доводите меня…
Появляются Жанна и Илья. Молчание.
Жанна. Дороги нигде не видно… там до самого горизонта — земля…
Таня. А что там, за горизонтом?
Нина. Там теплые страны… жаркие струи. Душная нега и белый песок!
Таня. Илюшенька, вы в следующий раз меня с собой возьмите, когда к горизонту пойдете, ладно?
Мусатова(неожиданно громко). Руки прочь от Вьетнама!
Жанна. Вы про что это?
Таня. Мы путешествуем с душевнобольной!
Нина. Я уже устала от ее агрессии!
Жанна. Вы про что это, Валентина Ивановна?
Мусатова. Я про империалистов! У них нет жалости ни к старикам, ни к детям!
Таня. Илья, Валентина Ивановна многие годы была парторгом у нас… Она часто тоскует по прошлому, по этому жаргону…
Нина. Илья! Вы сказали, что я похожа на женщину Серебряного века! Правда? Жанна, повтори, что он тебе сказал!
Жанна. Он сказал, что тебя выдумал Врубель!
Нина. Боже мой, кто научил его так говорить! Я люблю этого мальчика.
Мусатова. Самый страшный порок империализма, Илюша, захватнические войны, насилование малых незащищенных народов…
Шафоростов. Действительно, было когда-то такое слово: империализм…
Нина. Никто здесь, кроме этого красивого юноши, не знает, что был когда-то Серебряный век русского искусства. А как вы думаете, друзья, назовут наш век? Осталось всего несколько лет… до конца столетия…