— А ты что, этим бизнесом всерьез хочешь заняться? — спросил Дмитрий.
— Ну, не знаю еще…
— Куда ехать? — спросил по-латышски таксист, опустив перегородку.
— В Юрмалу, — ответил Вадим.
— Постой, постой, — остановил его Емельянов. — Давай сначала в магазин заедем, а то у меня только этот костюм остался. А он уже по швам трещит. Да еще барахлишко, во что в Москве переоделся. А по такому случаю надо бы поприличнее…
— Тогда сначала в «Ливайс», — приказал водителю Вадим.
Дима подобрал себе джинсы, рубашку, жилетку и темную куртку — самые дорогие и модные. Одев все это прямо в магазине, довольно вздохнул.
— Хоть руки поднять можно.
Чернышев внимательно осмотрел товарища.
— А тебе идет!
В самом деле: высокий, широкоплечий, с приветливым, открытым лицом и голубыми глазами, Емельянов выглядел просто отлично.
Купив напоследок кожаный ремень и шейный платок для Емельянова, друзья сели в ожидавшее их такси.
Приехав к морю, Вадим рассчитался с таксистом.
— Ого! — воскликнул Емельянов, остановившись. — Вот это красота!
Пейзаж в самом деле был просто восхитительным — весело светило солнышко; его лучи отражались на свежевыпавшем снегу, покрывшем песчаный пляж, — осень в Прибалтике выдалась холодной. Легкий бриз морщил морскую гладь.
Слева росли стройные березы. Они высыпали рощицей к самому песку, оттеснив обычные тут сосны.
— Слушай, — спросил Дмитрий товарища, — а как будет «береза» по-латышски?
— Биерз, — ответил Вадим.
— Почти как по-русски.
— Почти. Но все равно они сволочи.
— Березы?
— Нет, латыши. Лабусы поганые.
— За что ты их так не любишь? — спросил Дима; он помнил еще по десантуре, что Чернышев отличается шовинистическими взглядами. — Ведь ты прожил здесь всю жизнь.
— За то и не люблю, что всю жизнь они мне тут мешают. Ты знаешь, что эти сволочи придумали?
— Что?
— Чтобы получить гражданство, надо сдавать экзамен на знание языка. А если не имеешь гражданства, то и прав у тебя никаких нет. Ты не можешь купить дом, землю, устроиться на работу…
— Но ведь ты знаешь латышский!
— Я-то знаю. Но что с того? Почему я должен делать то, что мне приказывают? Почему я не могу отдать ребенка в русскую школу?
— У тебя уже есть ребенок? — с улыбкой спросил Емельянов.
— Нет, — ответил Вадим. — Это я к слову.
Друзья замолчали и, щурясь от яркого солнца, спустились к морю.
— А ты знаешь их последнее достижение? — продолжил Чернышев. — Граждане Латвии имеют право купить газовый пистолет, а остальные — только баллончик!
— Ну и что с того?
— Как?! Ты не понимаешь? Это же открытая дискриминация! Во где у меня эти лабусы уже сидят, — Вадим провел ребром ладони по шее. — И потом это дело с ОМОНом. Тут мне житья нет.