«Полномочный призрак» — «о том, как во время Тихоокеанской войны чанкайшисты поддерживали связи с японской разведкой с целью создания единого фронта против коммунистов. Главные персонажи повести — советский и китайский историки в результате изучения материалов, касающихся закулисной стороны японо-китайской войны, выясняют тайну гонконгских переговоров и роль брата жены Чан Кайши»>{252}. Этот замысел сам по себе нуждается в расшифровке. В 1938 году японцы вели секретные переговоры в Гонконге с представителями Китая, но правительство Чан Кайши предпочло продолжить войну, договорившись с китайскими коммунистами. В декабре 1941 году Китай заключил союзный договор с Великобританией и США и, таким образом, включился в Тихоокеанскую войну. Антияпонская коалиция чанкайшистов и коммунистов распалась к лету 1945 года. О каких связях и переговорах хотел рассказать Ким? И при чем тут Сун Цзывэнь (брат жены Чан Кайши) — министр иностранных дел и под конец войны глава правительства Китая, тесно контактировавший с американцами? Увы, на эти вопросы не находятся ответы.
У последней из ненаписанных повестей было лишь условное название — «Искусство проникновения». «Автобиография специалиста по науке “синоби” (теория разведки, созданная в Японии), который учился в школе Накано, затем в “Спай скул” в Америке, по окончании которой стал действовать на фронтах тайной войны»>{253}. Еще в примечаниях к «Корням японского солнца» Ким кратко рассказал о синоби (ниндзюцу) — искусстве быть невидимым: незаметно или обманным путем проникать на неприятельскую территорию, в чужой дом и выполнять тайные задания. В конце 1936 года он решил написать книгу о синоби и попросил сотрудников иностранного отдела ГУГБ привезти ему из Токио соответствующую литературу>{254}. Книга осталась в замысле понятно, по какой причине.
Вопрос, из каких источников Ким узнал о Наканорикугун-гакко. Причем в объеме, достаточном для фабулы повествования. Мог ли он ознакомиться с протоколами допросов пленных японских офицеров или сам участвовать в таких допросах? Думаю, да. К примеру, генерал-лейтенант Хата рассказывал следующее: «Курсанты проходили курс закаливания их личных свойств и характера с тем, чтобы в самых трудных условиях выполнять возлагаемые на них задачи. В школе [также] преподавались иностранные языки, военное и экономическое положение других стран и радиодело. Школа давала познания, необходимые для разведчика и диверсанта… Выпускники школы Накано везде добивались исключительно высоких успехов в своей работе»