– Сад – подобие рая, мадмуазель. Монастырские сады называют райгородами, – вне сомнений, Дюбуа гордился собой. Вызвать недоумение у инопланетницы, да еще и у гематрийки? Об этом подвиге будут слагать легенды. – Если так, мы слегка подпортили здешние кущи. Тут был бой, мадмуазель, и славный бой, замечу. Мои гвардейцы – ангелы, мадмуазель! Они изгнали отсюда…
Дюбуа задумался. Аллегория завела его в тупик.
– Ангелов, – любезно подсказала Джессика. – Из рая можно изгнать только ангелов.
– Почему не людей?
– Все истории изгнания, о каких я слышала, сходятся в главном: людей в раю было двое. Мужчина и женщина. Ваша крылатая гвардия сражалась с жалкой парой смертных? Если нет, то я вижу лишь один вариант: ангелы сражались с ангелами. Победители изгнали побежденных за пределы сада, во тьму кромешную.
Маэстро, подумала Джессика. Вот кто оценил бы.
– Вы совершенно правы! – полковник хлопнул в ладоши от восторга. – Ангелы изгнали ангелов! В самом деле, не чертей же… Мы их вышвырнули вон, и теперь герильяс – падшие ангелы. Их удел – прозябать во тьме, а мы обустроим в монастыре преотличную казарму. Дня через три, уверяю вас…
– Казарму?
– Монастырь пустует. Часть монахов убита во время боя, часть подалась в горы, в партизанские отряды, остальные сбежали. Горстка стариков? Они не в счет. Им просто некуда идти, да и сил нет. Мы даже не станем их выгонять, пусть живут. Сада жаль – мои ангелы превратят его в дым. Вечера холодные, парни будут греться у костров…
Джессика огляделась повнимательней: груши, яблони, миндаль. Сегодня она настояла на том, чтобы ехать верхом. Было бы нелепо появиться перед доном Фернаном в громоздком рыдване. Дюбуа галантно предложил разделить с ним седло, но это было бы еще нелепей. В итоге Джессике подобрали замечательную лошадку: маленькую, грациозную, с золотым сердцем. Девушке даже показалось, что она умеет ездить верхом. Шагом, разумеется. Рысь, не говоря уже о галопе, выматывала из нее все кишки.
За спиной, в рюкзаке, возилась Юдифь. Кобра не одобряла верховую езду.
– И вы так спокойно говорите об этом, полковник?
– А чего вы ждали, мадмуазель? – Дюбуа улыбнулся. Интерес спутницы нравился ему, вопросы забавляли. – Я солдат императора. Мне не чужда гуманность. Но мои люди нуждаются в крыше над головой, и я поселю их в монастыре. Им надо согреться, и сад пойдет на дрова, а здешняя библиотека – на растопку. Если кто-то расколотит скульптуру или сшибет лепнину с потолка трапезной – я стану разбираться. Случайно? Я закрою на это глаза. Нарочно? Я отмечу, что это произошло случайно. Сержант изобьет болвана в хлам, чтобы в следующий раз не попадался, тем дело и кончится. Да, я превращу сад в дым, а монастырь в казарму. Да, это вряд ли прославит мое имя. Но Бравильянка падет, император одобрит, а я стану генералом. Ваши соотечественники воюют иначе?