– Диего!
Он упустил момент, когда Карни возникла рядом. Вздрогнул, опомнился, сковал сердце железными обручами; повернулся с напускным спокойствием. Теперь все пойдет по плану. Есть инструкция профессора, ее надо выполнить, и все будет хорошо. Все закончится, вернее, начнется заново…
– Диего, они нас обманули!
Глаза Карни сверкали гневом. Изящный пальчик описал бескомпромиссную дугу, обведя всех коллантариев без исключения:
– Они мерзавцы! Лгунишки!
– Что случилось?
Боже, помоги! Да не услышит она фальши в моем голосе! Притворяться, лгать было невыносимо. Так надо, убеждал себя Диего. Ложь во спасение – никогда еще эти слова не казались маэстро столь напыщенной фальшивкой.
– Они хотят нас бросить!
– Мы?!
Пробус чуть из седла не выпал. Судя по лицу помпилианца, он напрочь забыл все легенды, подготовленные для доньи Энкарны с ее фрагментарной памятью. Действительность превзошла самые ужасные ожидания.
– Вы!
– Деточка! Солнце мое…
– Молчать! Сначала вы куда-то спрятали моего ястреба!
– Ястреба? Вы что-то путаете…
– Потом вы исчезли сами! Фигляры!
– Голубушка, горлица…
– Шуты гороховые!
– …птичка наша…
– Вместо вас объявились какие-то гнусные хамы! Канальи, отъявленные прохвосты…
– Да что же вы бранитесь, как грузчик?!
– Галлюцинативный комплекс плюс атака флуктуации. Как следствие, временное расстройство восприятия, – речь мар Фриша, ритмичней метронома, могла если не убедить, то по крайней мере усыпить даже буйнопомешанного. – Это были видения, донья Энкарна.
– Видения?!
– Дурной сон, кошмар. Никто не собирался вас бросать.
Девушка качнулась к гематру:
– Ложь! Таких видений не бывает!
Поверила, отметил Диего. Уже поверила. Остаточная «ложь!» – ерунда, эхо, отголосок…
– Деточка, вы эксперт по видениям? – воспрял Пробус. – Дипломированный? И где мы сейчас находимся, по-вашему?
– В космосе!
– Отлично!
– В колланте!
– Браво! И при этом мы едем верхом по степи?
– Вы же сами говорили: символы, иллюзия…
Карни осеклась, не закончив фразу. До девушки наконец дошло: она лишь подтверждает правоту гематра. Кобыла нервно заплясала, дробя копытами россыпь лохматых кочек – растерянность всадницы передалась животному.
– Символы. Иллюзия, – бесстрастность Фриша каким-то чудом сделалась обидной: последний камень в стену убедительности. – Атака флуктуации исказила эту иллюзорную реальность, сделала ее индивидуальной для каждого из нас. После нападения все видели под шелухой нечто свое – не то, что остальные. Донья Энкарна, тут вы не одиноки.
– Нет! – загалдели коллантарии, почуяв слабину. – Не одиноки!
– О, что я видел!