— Будете открывать свой завод? — Поинтересовался князь. — А меня в пайщики возьмете?
— Господь с вами, Владимир Стоянович. — Ошарашил так ошарашил, князюшка. — Какой завод, о чем вы говорите? Патентов наберу, и опытное производство организую. А дальше, пускай волжане трудятся… Какой из меня заводчик?! Я бухгалтерскую книгу от описи имущества не отличу.
— Ох, зря вы так. Подумайте Виталий Родионович. Хорошенько подумайте. Коли сами этим делом займетесь, куда как лучше будет. — Хитро улыбнулся Телепнев. — Что такое патент? Семь лет и все. А свой завод…
— На завод деньги нужны, Владимир Стоянович. По самым скромным подсчетам, не менее полумиллиона серебром понадобится. — Покачал я головой. А вот то, что патенты здесь срочные, я не знал… Не было этого у меня в лекциях. — А у меня, яхта, дай бог, на четверть миллиона потянет, не больше. Так ведь, еще же надо будет хоть сто тысяч отложить, на старость, так сказать. Так что…
— Потому и говорю о пае, любезный мой господин Старицкий. Я бы в такое дело с удовольствием часть средств вложил… А там, можно будет и у государя кредитоваться.
— Ох, не надо о больном. Вон, на «том» свете, я уже один раз влез в ипотеку. Пятнадцать процентов годовых, да на тридцать лет, с двадцатипроцентным первым взносом. — Поморщился я.
— Ипотека? Это что за зверь такой незнаемый? — Не понял князь.
— Покупка квартиры в кредит. — Пояснил я. — Долговая кабала, фактически. При заработке в сотню тысяч рублей, семьдесят из них, я должен был отдавать банку… в течение тридцати лет.
— Это что же за дворец вы себе купить пожелали, Виталий Родионович? — Покачал головой князь.
— Дворец?! Двухкомнатная квартира. — Рассмеялся я. — Да не в центре города, а ближе к окраинам.
— Всего две спальни? А с гостями, как быть? А прислуга? — Удивился князь.
— Не две спальни, Владимир Стоянович, а две комнаты, кухня и ванная комната. Ну, прихожая еще. На всё про всё шестьдесят квадратных метров. — Такого растерянного лица у князя, я еще не видел.
— Это же… это же конура собачья, прости господи. Так жить нельзя! — Телепнев аж поперхнулся, и заколотил рукой по звонку на столе. — Так, Виталий Родионович, подождите. Вент Мирославич, голубчик, велите кофий подать… и коньяку, пожалуй. Нет, непременно, коньяку.
Дождавшись, пока мастерски скрывающий свое удивление ротмистр выйдет из кабинета, князь Телепнев вопросительно взглянул на меня.
— Скажите, Виталий Родионович. А сто тысяч тех, ваших рублей, это много?
— Не знаю. Как считать, ваше сиятельство. — Пожал я плечами.
— Ну вот, к примеру, сколько у вас там корова стоит?