Репетиторы по праву и словесности, услышав мое заявление, хватали ртом воздух, словно вытащенные на берег рыбы. Пришлось срочно отпаивать бедняг вином. Благо встреча наша состоялась у Гавра, и в хорошем алкоголе этот ресторан недостатка не испытывал. Когда же мои учителя немного справились с собой и попытались закатить истерику на тему: «мы-ничего-не-успеем-вы-провалите-испытания-позор-на-наши-седые-головы», я еле смог остудить их пыл. Впрочем, после напоминания о том, что с этих же их слов начиналось мое обучение, репетиторы немного сдулись. И впрямь, они уже успели убедиться в том, что с моей скоростью подготовки, я вполне способен успеть выучить всё необходимое до начала испытаний. Так с чего бы им быть уверенными в том, что отправляясь в круиз, я потеряю набранный темп?
В общем, убедил. Так что, выйдя от Гавра, репетиторы рысью дунули по домам, готовить для меня темы и планы подготовки к испытаниям в их отсутствие.
А вот уговаривать Граца мне особо и не пришлось. Адьюнкт-профессор, как не имеющий собственной кафедры, был сравнительно волен во времени, и без особых проблем мог выкроить три-четыре седмицы для путешествия по Варяжскому морю. Тем более, учитывая наш интерес к зарубежным университетам. А какой ученый откажется от возможности бесплатно прокатиться по странам, да пообщаться с тамошними коллегами, на свои, сугубо «профессорские» темы? А уж учитывая, природную легкость на подъем Меклена Францевича… В общем, я бы не удивился, если бы, дня эдак через три, он сам явился ко мне с предложением составить компанию в намечающейся поездке…
— Знаете, Виталий Родионович, чем больше я вас узнаю, тем лучше вижу, насколько вы отличаетесь от нас. — Проговорил Грац, выслушав мое предложение.
— Что вы имеете в виду, Меклен Францевич? — Не понял я.
— Вашу стремительность, дорогой мой Виталий Родионович. У нас иные приказчики, в надежде на пай в хозяйском деле, столь рьяны не бывают, как вы. Ведь вы лишь чуть больше полугода, как в Хольмграде обосновались, а уж сколько всяких слухов округ вас вертится. — Усмехнулся профессор, блеснув стеклами пенсне.
— Ну уж, Меклен Францевич, тут я совершенно точно не причем. Слухи, это вотчина хозяйки моей, Заряны Святославны, так что… — Рассмеялся я. — Вот кстати, профессор, напомнили. Госпожа Смольянина велела вам попенять при встрече, дескать, совсем пропали, поди уж и дорогу-то к смольянинскому имению забыли.
— Не по моей вине, Виталий Родионович, не по моей вине. — Со вздохом, ответил Грац, и пустился в объяснения. Странный такой, чего передо мной-то оправдываться? Или это он тренируется перед тем, как то же самое Заряне Святославне высказать? Так, мне почему-то думается, что ей совсем по барабану, в какие-такие исследования ударился профессор и с кем из коллег, на этом поприще, успел поссориться… в смысле, вступить в полемику. Именно в таком духе я и высказался. В ответ, Грац на мгновение застыл с совершенно изумительным выражением полного ошеломления на лице, и отмер, только когда я сунул ему в руку бокал с излюбленным порто… Что-то мне сегодня везет на роль жреца Бахуса. Уж третьего профессора за день, вином пою…