Вынув из ночного столика листок, я приписал к замечаниям пострадавших:
Ом мани падме хум,
С вами ум зайдет за разум,
Разум же — за ум.
«Хоть и не слишком остроумно, но пусть будет!»
Потом я сочинил на клочке бумаги записку, где сердечно благодарил хозяев за гостеприимство и извинялся, что, ввиду неотложных дел, вынужден уехать пораньше.
Я спешил на вокзал по утреннему морозцу, по темным безлюдным улицам.
В нетопленом вагоне местного поезда я был один. Лязгал зубами от холода и пытался хоть немного согреться, энергично размахивая руками.
Пересев в переполненный пражский экспресс, попав в общество бодрых крестьянок из Моравской Словакии >{136}, сидя среди мешков, гусей и кудахтающих кур, я прежде всего извлек на свет божий выстиранный карман брюк, от которого было очень холодно, потом разул башмаки.
— Хозяюшка, подвиньтесь немного! Вот так, прекрасно — большое спасибо!
Я вытянул ноги, сунул их под скамейку напротив, расположив по обеим сторонам от черной юбки в складочку, и стал сушить на горячей трубе носки и брюки.
— А чего это вы такой мокрый?
— А я кожемятничал!
Женщины недоуменно переглянулись.
— Идешь на пруд, когда лед тонкий,— принялся я объяснять своим соседкам,— пробиваешь каблуком дырку, прыгаешь, лед прогибается, а в дырку фонтаном бьет вода. Это и называется кожемятничать.
— Ой, да ведь так робють малые хлопцы!
— Иисусе Христе, такой солидный господин, а забавляется как мальчишка!
— А что тут такого!
Я пожал плечами. Вытирая время от времени мокрый нос, я задремал под монотонное гудение поезда. В голове мелькали самые разные картины.
«Жадаки вам этого не простят!» — повторял пан Гимеш, и я видел его студентом архитектуры в кабинете мэра, который был мясником и колбасником, членом правящей партии мелких промышленников, ибо в этом городке по давней традиции обязанности мэра исполняли колбасники и фабриканты, а в других городах — адвокаты и учителя. «В этом здании,— говорил молодой человек,— будут размещены все волостные, уездные и государственные учреждения, и все залы — концертный, выставочный, лекционный и гимнастический, а кроме того, все школы и бани».— «А крыша не потечет, вон она какая ровная, без наклона?» Молодой человек презрительно усмехнулся: «Современные железобетонные и асфальтовые конструкции…» — «Но, вы знаете, решаю не я один!» — мэр подал руку и пожелал успехов. Мамаша Гимешова вместе с соседками ждала сына на улице. «Ну как?» — «Все в порядке, мама, вопрос будет рассматриваться в муниципальном совете!» — «Слава богу! — обрадовалась матушка Гимешова и повела сына домой.— Пойдем, кофе уже на плите!» Потом появилась молодая пани Мери и целовалась при волшебном свете полярного сияния с красавцем боярином Тоцилеску, героем ее сновидений; вдруг я увидел, как она заметает мои грязные следы, потом, как следит за установкой домашнего органа, чтобы профессор Грегер