Но люди настойчиво твердили, что я храбрец, и я принимал эту похвалу с тайной гордостью, хотя и испытывал при этом чувство какой-то вины.
Прошло несколько дней; я сроднился с палатой и моими соседями и уже чувствовал свое превосходство над новичками, которые нерешительно входили в палату, смущенные устремленными на них взглядами, охваченные тоской по дому, по привычной постели.
Больные разговаривали со мной иногда покровительственно, как обычно говорят взрослые с детьми, иногда шутливо, желая позабавиться и видя во мне мишень для своих острот, порою же обращались ко мне просто оттого, что иссякали другие темы для разговора. Я верил всему, что они говорили, и это их забавляло. Они взирали на меня с высоты своего многолетнего опыта и, так как я был простодушен, считали, что я не понимаю, когда речь идет обо мне. Они говорили про меня так, словно я был глух и не мог их услышать.
- Он верит всему, что ему говорят, - рассказывал новичку парень лежавший напротив. - Послушайте-ка сами. Эй, весельчак, - обратился он ко мне, - в колодце у вашего поселка живет ведьма, правда?
- Да, - ответил я.
- Видите, - продолжал тот. - Смешной малыш. Говорят, он никогда не будет ходить.
Я решил, что он дурак. Я не мог понять, почему они вообразили, что я никогда не буду ходить. Я-то знал, что ждет меня впереди. Я буду объезжать диких коней и кричать "ого-го!" и размахивать шляпой, а еще я напишу книгу вроде "Кораллового острова".
Мне нравился второй сосед. Вскоре после того, как я очутился в палате, он сказал:
- Давай дружить. Хочешь, чтобы мы были товарищами?
- Идет, - ответил я.
В одной из моих первых книжек была цветная картина, благодаря которой у меня создалось впечатление, что товарищи должны стоять рядом и держаться за руки. Я сообщил ему это, но он сказал, что это вовсе не обязательно.
Каждое утро он приподнимался на локте н, отбивая такт рукой, внушительно говорил:
- Помни всегда, что самые лучшие в мире ветряные мельницы - это мельницы братьев, Макдональд.
Я был доволен, что узнал, какая фирма делает лучшие в мире мельницы. Это заявление так прочно запечатлелось в моей памяти, что и много лет спустя оно определяло мое отношение к ветряным мельницам.
- А что, их делает сам мистер Макдональд с братом? - как-то спросил я.
- Да, - ответил он. - Старший Макдональд - это я, Ангус. - Он неожиданно откинулся на подушку и раздраженно произнес: - Один бог знает, как они справятся там без меня с заказами и всем прочим. Всюду нужен глаз да глаз. - Тут он обратился к одному из больных; - А что пишут сегодня в газетах о погоде? Будет засуха или нет?