— Ты что? — Ося побледнел еще больше и прошептал: — Я сам ее боюсь.
— Да чего там бояться-то? Двадцать граммов мозгов и ведро самомнения! — удивилась, с сожалением глядя на подушку, поспать уже, видно, не судьба.
— Она злая и нажаловаться может, — выдал мне «большой секрет» призрак.
— Слушай, Ося, а ты нового директора видел? — спросила задумчиво.
— Не, токмо слышал, как ученики про него говорили. А что, тоже злой? — насторожился Остап.
Я встала, потянулась и, направляясь в ванную, ответила скорее для себя:
— Не злой он, а жестокий. Нельзя быть таким красивым.
Стоя под душем, напевала: «Потому что нельзя быть красивым таким…» Когда вернулась, Ося все еще слонялся по комнате, видимо ожидая подробностей о директоре. Но я твердо решила не вспоминать Романа моей мечты по крайней мере полчаса и, не дав привидению задать очередной вопрос, спросила сама:
— Слушай, Ось, а ты не знаешь, чей тайничок под окном и что там интересного есть?
Остап замер, повернулся к окну, увидел дыру и начал медленно уходить под пол.
— Эй, вернись, дезертир! — закричала на самое трусливое привидение в трусах.
Ося остановился, померцал немного и выбрался обратно.
— А ты это, уже лазила туды? — спросил настороженно.
— Ну так, только рукой пощупала, достать еще ничего не успела. А что? Твое барахлишко, что ли? — просушивая волосы полотенцем, подошла к тайнику и присела, заглядывая в дыру.
— Не лезь! — взвизгнул призрак, становясь почти невидимым.
— Да чего ты так боишься-то? — Призрачное паникерство уже начинало раздражать.
— Я боюсь? Я не боюсь! — ударил себя кулаком в грудь, перестарался, и рука вошла в прозрачное тело. — Я за тебя, непутевую, переживаю.
— А чего за меня переживать-то? Лучше расскажи, что там? — подковырнула край дыры, стараясь рассмотреть содержимое тайника.
— А не знаю я, чего там, — развел ручищами Ося. — Не успел проверить. Последнее, что помню, это как завалил зачет, пришел в комнату и пнул табурет со психу. А табурет возьми да и воткнись в стену. Выдернул его, а там схрон какой-то, и все. Потом услышал, как соседи говорят, что повесился я.
— М-да, весело. Так ты, может, и правда повесился, «со психу»? — спросила сочувственно.
— Да не мог я! Чем хошь клянусь — не мог, — начал оправдываться Остап.
— Да верю я тебе, верю. Ладно, не буду пока трогать эту таинственную заначку. Пойду лучше в столовую, — пообещала заботливому Осе.
Быстро переоделась и побежала на завтрак.
За завтраком навешала девчонкам лапши, что вчера так неудачно пошутила про ворота. Мне сразу поверили. Потому что поверить в то, что какая-то неученая пигалица разбомбила сильный артефакт, было сложнее. Пока мы ели, несколько раз прозвучало объявление, что в двенадцать часов состоится педсовет, а позже в учебном корпусе будут вывешены списки курсов и групп, учебников и преподавателей, а также расписание занятий и консультаций.