– Хиви были?
– Да, они были помощниками водителей, а иногда даже сами были водителями грузовиков. Когда война заканчивалась, они исчезли. Я думаю, что у нас в роте их было около 16 человек. Это были верные слуги, потому что мы их избавили от страданий в лагерях.
– У вас были вши?
– Да, когда наступила зима, появились вши. Мы ехали поездом, эшелон с «Тиграми», до Смоленска. Там был разгрузочный вокзал. Там был лазарет, и были немецкие медсестры, они нам помахали. Мы забили свинью, половина туши еще лежала в танке. Мы решили, что сегодня вечером идем к медсестрам, возьмем с собой еду, они ее приготовят. У меня были вши, я из парашюта вырезал кусок ткани, шарф, обернул его вокруг шеи, чтобы вши не вылезли наружу. Мы пришли в лазарет к медсестрам, и тут вши сделались очень бодрыми, они почувствовали запах лазарета, решили, что их сейчас выведут, и начали суетиться. Я очень боялся, что они вылезут наружу. Мы только и занимались, что щелкали вшей. Однажды мы поехали в Германию, в отпуск или на переформировку, на последней станции перед границей нам дали «пакет от фюрера», и мы прошли очистку от вшей, иначе в Германию нас не пустили бы. Нужно было иметь документ, что ты прошел очистку от вшей.
– Чего вы больше боялись, погибнуть или попасть в плен?
– Попасть в плен. Я вполне уверен, что я бы застрелился, я был к этому готов. Плен – это было что-то ужасное, чего мы не могли себе представить.
– Какое у вас было личное оружие?
– 9-миллиметровый пистолет «Вальтер 38». Офицеры имели еще 7,62. У нас в танковой куртке был карман или кобура на ремне вокруг шеи, чтобы мы их не теряли. Пистолет был предусмотрен для ближнего боя, но я его никогда не использовал, за исключением того, что мы, напившись, стреляли по бутылкам.
– Началась война, вы вошли в Россию, что вас больше всего поразило?
– В 1941 году? Огромные пространства. Мы в школе, конечно, учили, я сам из Восточной Пруссии, там, на Балтике, открытые пространства, всего 47 человек на квадратный километр, по-моему. Но огромные пространства, мы ехали, ехали, ехали, и этому не было конца. Малонаселенные, огромные пространства. И еще было недостаточно засеянной земли. По-другому было только на Южной Украине. В Западной России, в Литве сельское хозяйство можно было бы устроить лучше.
– Русские солдаты часто говорили: вот закончится война, и я буду… Вы об этом говорили?
– Вообще нет. Среди товарищей мы об этом не говорили. У нас были разные социальные слои, были неквалифицированные рабочие, цели у всех были разные. Как и все немцы, все хотели получить профессию и зарабатывать деньги, это понятно. Еще думали о том, что если война будет проиграна, то что тогда? Но такие мысли появились начиная с 1943 года.