Коку часто доставалось – и ведь было, за что… Нетребко втайне мечтал разъяснить популярно этому нерадивому коку все его недостатки, но пока еще сдерживался. А сегодня, когда он решил проверить выдачу продуктов на камбуз и обнаружил, что почти треть мяса для матросского котла куда-то исчезла, то в голове поселились навязчивые мысли на сей счет! Ибо выяснить, куда делся искомый продукт, труда не составляла – дежурный кок с первого же вопроса рассказал все, как было. Правда, после того, как только его раз слегка тряхнули и придавили к двери в каюте.
Из коридора появился жалкий, потрепанный Муслимов.
– Ну что, завтра в прокуратуру? – Крутовский показал коку акт недостачи и объяснительные записки.
– А, может – прямо сейчас – в морду, а завтра – отправим в магазин, пусть мясо на свои кровные покупает и компенсирует свой подвиг? У, Богдадский вор хренов! – замахнулся Нетребко.
– Заманчиво! – согласился капитан-лейтенант: – Но – нельзя! Мы на службе, а сейчас еще идет этот самый месячник борьбы с годковщиной и мордобоями. Дорого обойдется тебе, Михаил Васильевич это удовольствие. Поэтому – в морду – исключить, а компенсацию утверждаем! Согласен, Муслимов?
Еще бы! Тот покорно кивнул.
– И еще – если что опять, то – прямо с чемоданом, на рынок или домой – на твой выбор! В тот же день! Понял?
– Так точно!
– А теперь, докладывай, откуда ты такой потрепанный? – потребовал старпом.
Муслимов доложил, смущаясь и краснея. Вот вляпался – в полный рост! Теперь даже куры засмеют!
– Поделом! На воре шапка горит! – удовлетворенно кивнул Нетребко: – Так ты еще и Мишке как следует проставиться должен, а то бы минимум в госпитале бы сшивали, как бабкино одеяло, из лоскутков. А то и вообще… «грузом 200» к родным поехал бы!
– Тьфу на тебя, пом! – одернул его Крутовский, – только этого нам не хватало!
Старпом отпустил офицера и кока, и пошел по кораблю, присматриваясь к порядку – будет завтра, куда ткнуть своих «бычков». Нетребко продолжал во весь голос разносить подчиненного по всем сторонам света. «Это – ничего, это можно, это даже нужно!» – думал Андрей.
На юте, под второй башней, проголодавшийся от собачьей любви и прогулки до Обзорнова и обратно, богатырский пёс Мишка трудился над своим обрезом, полным костей, сбереженных для него вахтенными после ужина. Только хруст стоял над затихшим ночным причалом и слышалось довольное урчание.
«Да, смотри, даже собака свою братву с экипажа защищает от чужих, один против пяти выступил, не сдрейфил… а эти бандарлоги…» – вспомнил он обормотов, опять, исподтишка, поиздевавшихся над молодыми… Сейчас они уже зачищали трюма под присмотром своего командира боевой части. «Что собаке было доступно, до этих пока не доходило, и верно, уже не дойдет! А жаль!» – подумал Андрей, сплюнул за борт и вполголоса выругался от избытка чувств.