Он даже стукнул кулаком по ладони, утвердившись в этой мысли, и Химик вопросительно глянул на него.
Красный Ворон, встав коленями на подоконник, буркнул:
– Долго на одном месте торчим. Пора идти.
Тут как раз ноги Тохи показались из люка, и вскоре курносый спрыгнул на пол.
– Ничего не видать! – бодро объявил он. – Джунгли по всему парку. Кусты да деревья, лопухи всякие, колючки. А бурьян – во, выше головы! Дорожки еще видны, которые не совсем заросли, площадки, но мало. И аттракционы видны. Ржавые. Есть здоровенные. Эти, как их… горки американские, справа, далеко. Колесо впереди, тоже далеко. Крутится. И еще скрип какой-то. Мерный такой.
– Что за скрип? – насторожился Пригоршня.
– А не знаю, – Тоха сунул бинокль в рюкзак, накинул на плечо лямку. – Он не от колеса, ближе. Идем, что ли?
– Вы даже примерно не представляете, где может быть Полуночник? – уточнил Химик. – А если его вообще здесь больше нет? Ладно, нам все равно нужно какое-то направление поисков, так что сейчас просто методично обыскиваем Чудопарк. Идем.
За небольшой асфальтированной площадкой снова потянулись кусты, то чаще, то реже. Ворон двигался в авангарде, причем шел он, на взгляд Пригоршни, слишком быстро, будто его что-то гнало вперед. Но все же не бежал, внимательно приглядывался к обстановке, на пустые места сначала осторожно выглядывал… ладно, пусть будет ведущим. Двое странников разошлись в стороны и просматривали, насколько позволяла буйно разросшаяся флора, пространство по флангам. Американский карабин Пригоршня с собой таскать не стал, бросил на земснаряде. Он держал наготове «Стриж», переведенный в режим автоматического огня.
Химик убрал серп в ножны и часто поднимал руку с «асуром», шевелил пальцами, сгибал-разгибал запястье.
– Освоился с ним? – спросил Пригоршня тихо. – Вроде ты пока не пробовал силовым кнутом работать? Я не видел.
– Я его ощущаю, – ответил Химик задумчиво. – «Асур» – как теплый ком на запястье. И я мысленно могу его сильнее нагреть, если посылаю на него такую волну, усилие как бы. Он тогда начинает светиться ярче, над ним возникает язык прозрачного завихрения, растет – это и есть кнут. Остается еще им «выстрелить»… Очень трудно описать словами.
– Вот и у меня похожее было с этими волнами и завихрениями, пока не отключилось. Ладно, ты крути его пока, изучай. Хорошо будет, если ты его освоишь. Пригодится.
– Хорошо, конечно, только мне нужно по-настоящему тренироваться, чего не хочется делать при странниках. Как они такое воспримут?
– Может, решат, что «асур» – сатанинское оружие, и ты черт с рогами. А может – что ангельское, и ты воин Господа, – хмыкнул Пригоршня.