— На папке остались твои отпечатки пальцев! И на письме тоже! — ужаснулась виолончелистка Аврора.
Девчонка из «Багатели» засмеялась:
— Ну, ты и хватила! Пусть он видит насквозь, как хамелеон, но не до такой же степени, чтобы замечать отпечатки пальцев! И потом, в письме ничего нет криминального, только одна правда. Он просто напугается.
— И что будет?
— Увидите!
«Превратили музей чёрт знает во что, — с досадой подумал Самоваров. — Целый день во всех углах дети орут кантаты и строят какие-то козни! Хорошо, что концерт будет на католическое Рождество. Не знаю уж, почему губернатор отмечает именно католическое, но до православного в таких условиях я не доживу. Если вундеркинды сломают ещё что-нибудь… Кстати, надо сходить Ольгу обрадовать — батареи больше не видно, лицо музея спасено».
Самоваров вышел, запер мастерскую. Девчонки на пожарном сундуке притихли. Аврора, обняв свою виолончель, демонстративно уткнулась в книжку. Самоваров усмехнулся. Он прошел по коридору и за ближним поворотом чуть не сбил с ног ту рыжую особу, что стояла за портьерой в аванзале. Неужели она этих глупых девчонок подслушивала? Но зачем?
Рыжая нагло улыбнулась и спросила:
— Вы что, к директору? Зря. Он занят.
— Вы хотите сказать «занята»? Или мы имеем в виду разных лиц? — неприязненно ответил Самоваров.
— Ваш директор Тобольцева? Она и занята. У неё Андрей Андреевич Смирнов.
— Невелика птица. У меня важное дело, — бросил на ходу Самоваров.
Его рассмешило, что имя Смирнова рыжая произносила, будто золотыми буквами на мраморе выбивала.
Смирнов действительно сидел в директорском кабинете, когда Самоваров туда вошёл. Завидев реставратора, Ольга напряжённо привстала. Ей, наверное, весь день мерещился чисто директорский кошмар — губернатор благостно восседает в первом ряду на золочёном стуле, ждёт прекрасного, а из-под стильного подоконника выглядывает батарея, прикрытая фанерой.
Коля? — выдохнула она нетерпеливо.
Андрей Андреевич Смирнов тоже обернулся и окатил Самоварова голубизной своих быстрых всевидящих глаз.
— Всё в порядке, наружно повреждения не видны, — отчитался Самоваров.
Ольга восторженно сложила на груди белые руки:
— Коля, ты просто волшебник! Он волшебник у нас, Андрей Андреевич, вы знаете? Уникальный, от Бога реставратор! Вы знакомы? Это Андрей Андреевич Смирнов, руководитель хора … «Родники»?
Ольга была типичным узким специалистом и слабо разбиралась в музыкальной жизни Нетска.
«Чистые ключи», — поправил её Смирнов.
Он равнодушно кивнул Самоварову, но вдруг сморщил лоб.
— Самоваров? Фамилия знакомая… Необычная и редкая фамилия! Не тот ли вы Самоваров… мне жена что-то такое говорила насчёт претензий к покойному Тверитину?..