— Сдавайтесь! — заорал лысый урод с выдранными ноздрями. — Все одно, всех не перестреляете.
Он держался на отдалении, но Фосс не промахнулся. Бродяга рухнул на колени, а потом уткнулся лицом в землю. Оливер стрелял в пах. Не убив, пуля сделала из разбойника жутко вопящеё существо, для которого мир превратился в боль. Чем сильней он кричал, тем меньше решимости оставалось на лицах бандитов.
Точку поставил я. Один из разбойников поднял с земли камень и осторожно, дабы никто не увидел, вынул из кармана ремень с петлей на конце. Такой пращей сняли кучера. Я выстрелил и достал новый пистоль. Убивал я не впервые, но на сей появилось нечто вроде сожаления.
Одно дело забирать чью-то жизнь в горячке абордажного боя или пырнуть ножом на узкой ночной улице, чтобы грабитель не ударил первым. Совсем другое — убить, чтобы остудить чей-то пыл, хотя и сейчас не светский раут! Эти глупые сожаления вдруг сильно обозлили меня. Помянув дьявола, я принялся искать новую цель.
— Мы уходим, — из толпы разбойников послышался хриплый возглас, — не стреляйте!
Косясь на нас, бандиты деловито обчистили своих мертвых товарищей. После, не церемонясь, схватили чуть поутихшего лысого на руки и убрались с дороги. Скоро их спины скрылись за серыми деревьями, теперь мы могли спрятать оружие.
Фосс слез с коня и зашагал к карете. Есть ли в ней кто-то живой, мы не знали, ибо пассажиры до сих пор себя не проявили. Я же наклонился к зашевелившемуся вознице и помог подняться тому на ноги. Что-то спрашивать у него сейчас было бесполезно. Кучер еще не вполне пришел в себя и оглядывал меня малоосмысленным взором.
Оливер заглянул внутрь экипажа и вдруг замер в учтивом поклоне.
— Леди Кайлер! — донесся до меня его возглас. Какое-то время Оливер говорил что-то еще; я не мог разобрать, что именно. Потом Фосс залез в карету.
— Спасибо, сударь. Вы очень добры, — сказал кучер. Я помог доковылять ему до экипажа и взобраться на козлы. Возница был еще очень слаб, но изъявил желание занять свое место. Он сказал, что карета везла племянницу арнийского кардинала и служанку. Сначала на дорогу выскочили двое оборванцев и бросились под копыта лошадей, что вынудило остановить коней, а после он ничего не помнит.
Я заглянул внутрь экипажа. Одно из сидений залито кровью тяжело раненой и пребывавшей без сознания служанки. Девушка, которая располагалась напротив, не сводила с горничной взгляда. Кажется, она не пострадала. Алиса Кайлер сжимала в руках два пистоля. С виду далеко не такие массивные и угрожающие, как у Фосса, но для двух громил, чьи тела валялись у кареты, их хватило.