— Алло… Лёш, привет! Это Макс… У меня все отлично, только до сих пор не могу понять — зачем меня сюда сослали?! Точнее, понять-то могу, но жутко злюсь! Как дела? …Что? …Что??? …Когда?! …Как?!?! — выслушав все, что рассказал мне Лёха абсолютно убитым голосом, я дала отбой.
* …превосходно! Все просто потрясающе! Усилия РУБОПа и ОСБэшников ничего не дали. Любимов ушел. Сгорова выпустили сегодня утром под подписку о невыезде, а к вечеру его уже не было в городе. Это ладно, хрен с ним! Но Любимов… Из-за него мне тогда звонил Илья. Его отпечатки были обнаружены, совершенно случайно, на месте убийства Ирина Хмельницкой и в моей квартире. Именно об этом мы поведали ОСБ и РУБОПу. Именно поэтому он уже был на крючке! Ушел… Ушел! Попутно убирая последних свидетелей. Ничего не помогло… Воскресным утром в своей квартире была обнаружена убитой Нина Александрова, а спустя несколько часов он побывал в больнице… *
Я шла по берегу Туломы скрестив руки на груди, глотая беззвучные слезы… Меня только и хватало, чтобы держать себя в руках и не орать в голос. В голове, как заезженная пластинка, звучала одна фраза: «Прости меня… Прости… Прости!» Не смотря на моё состояние, выработанные инстинкты все же работали. Поэтому я почувствовала кожей, что за мной наблюдают, почувствовала опасность, но… Странно. Меня это совершенно не трогало! Мне было все равно. Как будто на тебя накатывает волна абсолютнейшей апатии ко всему. Я просто остановилась на высоком берегу северной порожистой речки и медленно повернула голову, вглядываясь спокойным взором в темноту…
— Ну?! Где ты там? Выходи! Я же знаю, что ты там… — мой голос скатился до шепота, — Я никуда не убегу…
В следующий миг из темноты на меня бросилась высокая фигура в темном. Мощный толчок повалил меня на землю, заставив, казалось, каждой клеточкой тела почувствовать всю прелесть каменистой почвы северных широт. Фигура придавила меня к земле своим неслабым весом, не давая возможности двинуться… Лицо скрывала черная вязаная шапка с прорезями для глаз. В следующее мгновение мир окрасился мириадами красок и пришла тупая боль. Я почувствовала как левый глаз заливает что-то теплое — бровь была разбита. Второй мощный удар заставил с такой же силой развернуться мое лицо в противоположную сторону. Почувствовав, как рот наполняет вкус крови, мой организм, наконец-то, очнулся от забытья. Видимо, взыграл инстинкт самосохранения… Яростно взревев, я с силой двинула коленом ему между ног и, почувствовав, что тело слегка обмякло, вывернулась из-под него. Вскочив на ноги, я постаралась занять выгодное положение, но вместо этого пришлось срочно ретироваться от огромной березовой ветки, которой «ниндзя» пользовался, как дубиной. В какой-то момент, изловчившись, я сумела сломать ее ударом ноги, но потеряла координацию, за что тут же и поплатилась… Обхватив меня сзади руками, как тисками, он с силой сжал мне ребра и приподнял над землей. Собрав остатки дыхания, я резко ударила головой назад и он отпустил меня, но я сама была в шоке от удара и толком не могла двигаться. Я почти не чувствовала своей головы и почти ничего не видела из-за пелены перед глазами. Смешно… Я знала, что могу умереть в любую минуту, а у меня в ушах, как заведенная, звучала песня Аллы Пугачевой на стихи все того же Шекспира…