– Благодарю, – на лице Путилина расплылась добродушная улыбка, напряжение спало, сердце болело за Волкова. Каждый сотрудник был Ивану Дмитриевичу сродни родных детей и под нож вместе, и под пули.
После того, как дверь затворилась за сыскными агентами, Путилин произнёс:
– Что ж ты? Бери стакан, пока горячий. Так как ты говоришь, приятеля твоего зовут?
– Да и не приятель он мне, – Василий поднёс с исходящим паром чаем
стакан к губам, – а так знакомец. Я уж не припомню, то ли он ко мне подсел, то ли я к нему. Иной раз, как встретимся, полуштоф – другой за беседами и разопьём.
– И давно так?
– Года с два, наверное, будет, – остановил Василий на полдороге стакан и свёл брови у переносицы.
– Давненько.
– Гришка – шибутной, в столице наездами бывает, но частенько.
– Значит, Григорий.
– Да, Гришка Шустов.
– И где он обитает?
– В последнее время ночует у зазнобы.
– Василий, – развёл руки Иван Дмитриевич, – все из тебя клещами тянуть должен.
– Да я что. – торопливо произнёс Пилипчук, – то ли в Ревельском переулке, то ли на Дровяной.
– Так на какой?
– Не помню я, не помню, – задумался, – во, – обрадованно чуть ли не закричал Василий, – в митковском доходном доме. Точно в нем, он ещё на Фонтанку фасадом выходит.
– Он не собирался уезжать из столицы?
– Нет, у него тут дело осталось.
– И какое? Василий, чудно, то рассказываешь все, то таишься, как красна девица. Иль сам в чём замешан?
– Господь с вами, господин хороший. Ну, разве ж я поход на душегуба? – И опять, как
прежде, прикусил язык.
– Я ж не говорю. Что ты – душегуб, но вот твой знакомец…
– Да не знакомец мне он, – теперь с жаром произнёс Пилипчук.
– Хорошо, пусть так, не знакомец, – согласился Иван Дмитриевич, – и Тимошка не знакомец.
– А его вообще я не знаю.
– Но, что произошло в Шуваловском, он же рассказывал?
– Хвастал, – опустив голову, выдавил из себя Василий.
– А ты говоришь не знаешь!
– Что мне его покрывать?
– Верно, – подсказал Иван Дмитриевич.
– Я сам по себе, они сами по себе. Что мне от них? Верно?
– Правильные слова говоришь.
– В Шуваловский Тимошка придумал заманить одного с деньгами под видом поисков нового дома, вот они. – он прервал излияния, но потом махнул рукой, – там его верёвкой и…
– Далее.
– Тимошка забрал портфель, как потом Гришка узнал, что там тридцать тыщ в процентовках были, сунул Гришке четвертной и приказал из города уехать. Тот и исполнил, но частенько бывал в столице. То трёшку, то рубль ему Тимошка от щедрот своих давал и все обещаниями кормил, вот Гришка меня подговаривать начал, чтобы к Тимошке залезть, – Василий поднял глаза на Ивана Дмитриевича.– Ты же отказался?