Я шел, а сам оглядывал все кругом. На высоком, голубом небе не виделось ни облачка, ни белого закрученного по спирали тумана, оно было необычайно чистым и насыщенным. Желтоватое, солнечное светило, освещало и нежно-зелёные камышовые заросли, и лазурное озеро. Водная гладь, кишила жизнью, и видел я, как от выплывающих с под озерного дна рыбок, хватающих, что-то на поверхности в разные стороны расходились круги. На больших листах водных растений сидели болотного цвета крупные лягушки с черными глазами, над озером кружились крупные стрекозы, а по самой воде бегали тонконогие, серые пауки или жуки.
Я подошел к мальчику и присел подле него на край причала, а затем глянул ему в лицо.
Да, обалдел… потому, что мальчик был похож на сына моего Сашку, но то был не Сашка… то был я сам… в детстве!
Мальчик, повернул голову, посмотрел на меня и нахмурил свой нос, так как хмурил нос я в детстве. А я, немного погодя, пришел в себя, и тихо так, чтобы не напугать рыбу да не испортить рыбалку, спросил:
– Ты, кто?
Мальчик криво усмехнулся и тоже шепотом ответил:
– Я– это ты, а ты– это я…
– Но, как это может быть…, – удивленно прошептал я, а после еще тише добавил, – я, что умер?
– Да, – довольно громко произнёс мальчик, и, кивнув, вновь устремил свой взгляд на поплавок, который безмолвно замер на водной глади озера.
– Как же так… умер, – удрученно повторил я, и, посмотрев на себя, ничего не увидел, ни рук, ни ног, ни тела. – Умер…, – протянул я это страшное слово, а после заметил, – я же даже и не жил. Ничего не видел, с Сашкой не порыбачил, в реке вдоволь не накупался, вишни вдоволь не поел… и надо же умер…
– Что ж так бывает, – разумно сказал мальчик, и пожал своими угловатыми плечиками. – А потом, ты же знаешь, у всех одно начало и один конец… Ну, а то, что ты так глупо жил и неправильно, в том лишь твоя вина… Я вот правильно жил… Ходил на рыбалку, бегал в зеленых лугах, ездил на лошадях, работал с дедом в поле, в садах яблоки собирал, и в речке я купался… Я жил правильно, потому я останусь, а ты нет!
– Как так ты останешься, а я нет? – переспросил я мальчика, не очень понимая, о чем это он. – Но ведь я разговариваю с тобой, я же есть еще…
– Нет, тебя нет! Осталась лишь одна мысль в капельки сущности, – изрёк мальчик и повернув голову, посмотрел на меня своими серо-зелеными глазами, да вновь нахмурил нос. – Еще миг и ты исчезнешь, уйдешь в никуда, превратишься в ничто… Как жил– никак, незачем, так и испаришься. Останусь лишь я! Я тот, который умел жить, умел быть счастливым и не запирал себя в узкие рамки подданных этой планеты Земля!