Вскоре в комнату вошла женщина в плотном шерстяном плаще – несомненно, для защиты от холода.
Внешне эта женщина ничем особым не выделялась. Предводительница ковена, она прибыла два месяца назад и Трентона не покидала, проводя все время в пансионе, трапезничая в разное время, дабы не пересекаться в обеденной с другими постояльцами. Ралль слышал, что эти самые другие постояльцы не возражают.
Прежде она не покидала пансиона, и вживую Ралль увидел ее впервые. Предыдущие два месяца они общались исключительно посредством записок, доставляемых с курьером. И вот в кабинет вошла непримечательная женщина среднего роста и телосложения. Она скинула капюшон, открыв каштановые волосы, уложенные в прическу, каковую можно видеть на голове буквально каждой горожанки Штральзунда, родного города Ралля.
– Я вас себе иначе представлял, фройляйн.
Зато выделялись глаза ведьмы: черные, как обсидиан, словно два глубоких омута. Под пристальным взглядом этих глаз полковник попятился. Сердце его на миг перестало биться.
– Сомневаетесь в мощи нашего господина? – произнесла ведьма елейным голосом, в котором слышался акцент, типичный для цыган из родных земель Ралля.
– Нисколько, – с нажимом ответил Ралль. – Приступим?
– Разумеется. – Зерильда скинула плащ, под которым обнаружилась одна лишь белая сорочка, надетая, скорее всего, на голое тело.
Ралль машинально отвел взгляд.
– Что за глупости! – презрительно произнесла ведьма, стягивая сорочку через голову и обнажая тело. – Не позволяйте ханжеству мешать нашей великой работе.
Она разулась.
– Что здесь глупого…
Зерильда подошла вплотную к Раллю, так что ему пришлось невольно любоваться ее прелестями.
– Ваши священники твердят, якобы человеческое тело нечисто и его надлежит скрывать. – Она нехорошо улыбнулась. – Те же священники твердят, мол, если ты уверуешь в их несуразного божка, то жизнь твоя исполнится благости. Но мы ведь оба знаем: они ошибаются, верно?
– Конечно же, – сдержанно ответил Ралль.
– Так есть ли смысл слушать их ложь о теле? – Ведьма снова улыбнулась. – Пожалуй, и вам не мешало бы обнажиться.
– Ритуал того не требует. – Ралль прекрасно знал, что в ходе ритуала тело Зерильды претерпит изменения, которым может помешать одежда. Ему обнажаться причин не имелось, зато было несколько причин оставаться одетым, и первая среди них – собачий холод.
Глумливо рассмеявшись, ведьма прошла в центр начерченного на полу сигила.
– Начнем?
Ралль тяжело вздохнул. Разумеется, Зерильда права: он и без того нарушил все принципы веры, в которой вырос дома, в Гессене, так зачем смущаться женской наготы?