Р: Какого черта ты там делаешь?
Я посмотрела вверх, и заметила его все еще стоящего на крыльце. Я засмущалась.
В: Риз, я собираюсь с мыслями. Хотелось бы немного уединения.
Я наблюдала, как он читает сообщение и улыбается.
Р: Ты говорила сама с собой?
В: Нет.
Р: Я видела как ты говорила сама с собой.
В: Чтобы ты знал, я молилась.
Р: Молилась на моей парковке?
Он истерически заржал. И я засмеялась вместе с ним, отправляя ответ.
В: Ты не нашел ничего лучше, как шпионить за мной?
Р: Нет, здесь нет ничего лучше тебя.
В: Мило. Все, я уезжаю.
Р: Пока, красавица.
Приехав к маме, я поела индейку, и начала примерять наряды, я еще с детства обожала это делать. Это было идеальным завершением потрясающих выходных. Моя всезнающая мама во время ужина засыпала меня вопросами, как всегда заходя издалека.
Воспоминания о Ризе и нашем пикнике на кровати согревали меня всю дорогу до дома. Впервые за все время, мне было комфортно в своем доме, я была сыта, спокойна и влюблена.
Прежде чем задремать я получила фотографию.
На ней Риз держал спящего сына. Риз улыбался, хотя выглядел уставшим. Брюс своей маленькой ручкой вцепился в папину футболку, глазки его были закрыты, рот слегка приоткрыт, а на пухлых щечках лежали длинные черные ресницы. Прилагающееся к фотографии сообщение гласило: «Продается Годзила».
Мне было легко заботиться о женщине. Я заботился о разных женщинах по разным причинам.
Но вот любить женщину было сложнее.
Дому не нужно было говорить «Я тебя люблю».
Мое общение с сабами заключалось в сексуальном удовлетворении, и по правде говоря, эти связи сложно было назвать отношениями. Я много раз слышал признания в любви от женщин, и чаще всего они были сделаны бессознательно и в постели. Постоянное доведение женщин до оргазма имело и свои недостатки, особенно когда вмешивались их чувства, и они были безответными. До сегодняшнего дня.
Часто они путали страсть с любовью, и мне приходилось аккуратно объяснять им это, как только они делали свои признания. И меня все устраивало. Я никогда не думал, что смогу полюбить сабу... до нее, которая в итоге оказалась матерью Брюса. Но я ошибся. Она очаровывала меня самыми грязными способами, и однажды, подумав о том, что когда-то меня захватывало, сейчас стало мне противно. Три года жизни я потратил на женщину, которая едва не лишила моего сына жизни, даже не дав ему шанса. Она была моим прошлым.
Наши отношения нельзя было назвать любовью.
Вайолет же напротив, была моим будущим, женщиной, открывающей для меня настоящие чувства, и она не была моей сабой. Она была просто любопытной, также как и я когда-то. Я встречался с множеством женщин. Хотя встречался это громко сказано.