— Зэндер, угадай, что девочка из школы, Лея, умеет делать, — говорит Люк, прерывая мои размышления. Я смотрю, как он упирается пятками в землю, чтобы затормозить качели.
— Без понятия, брат. Что она умеет? — спрашивает Зэндер. Мы вдвоем наблюдаем, как Люк спрыгивает с качелей и встает перед нами.
— Она умеет так.
Он подпрыгивает в воздухе, задирая ноги под странным углом, затем расслабляет ноги и приземляется попой на траву.
— Вау. Понятия не имею, что это было. Но если она умеет делать так, она должно быть крутая, — шутит Зэндер.
— Это было касание носков, тупица, — закатывает глаза Люк, встает и отряхивает грязь с джинсов.
— Это не касание носков, — говорю я, поднимаюсь с качелей и подхожу к нему. — Вот касание носков.
Я вытягиваю руки над головой, делаю глубокий вдох, чуть-чуть отвожу их назад, чтобы создать момент. Я подпрыгиваю, с легкостью раздвигая ноги, касаюсь носков и мягко приземляюсь.
Оба мальчика уставились на меня с открытыми ртами. Глаза широко распахнуты.
— Ты только что сделала шпагат в воздухе, — с благоговением сказал Люк. — Как ты это сделала?
Я пожала плечами, будто ничего особенного не произошло. Это на самом деле так. Я раньше делала такие вещи с закрытыми глазами после 8 лет занятий черлидингом и 11 лет гимнастики.
— Ничего особенного, — подмигиваю ему. — Можно сделать еще круче.
Я отхожу на пару шагов от него, ставлю ноги вместе, руки по швам, оглядываюсь назад, чтобы убедиться, что нет препятствий. Я опустила руки, согнула колени, откинула тело и сделала идеальное сальто назад. Сначала руки коснулись земли, за ними ноги, и я встала прямо, не в силах сдержать улыбку. Я даже не помнила, когда я делала подобное последний раз. Возможно за день до смерти мамы, когда я сходила на свою последнюю тренировку.
— Бог ты мой, ты ОБЯЗАНА научить меня это делать, я смогу сказать Лее отвалить! — восклицает Люк.
— ЛЮК! — ругается Зэндер. — Иди и поиграй чуть-чуть на шведской стенке.
Люк фыркает и пинает носком ботинка камешек.
— Хорошо. Сейчас я пойду, но я вернусь, и ты научишь меня, как быть таким же офигенным как и ты.
Я смеюсь, а он пулей убегает от нас к тренажерам.
— Ну, получай. Теперь ты официально офигенная, — смеясь, говорит Зэндер. Я подхожу к нему и сажусь на качели рядом с ним.
— Хорошо знать, что кто-то так думает, — улыбаясь, говорю ему, отталкиваясь ногой.
— Не переживай, он не единственный. Я тоже иногда думаю, что ты офигенная. Мои родители не перестают спрашивать, когда я тебя снова приведу.
Я откидываю голову и смотрю в небо. Первый раз за долгое время я чувствую умиротворение. Я не беспокоюсь об отце, или кондитерской, или как я скучаю по маме. Единственная забота сейчас — как запечатлеть момент и носить его с собой всегда.