— Да нет, — пожал плечами Ван Ален. — Говорит как раз, что взяли за дело. Пока получается так: часть арестованных передана была светским — значит, не по нашей части, часть отпущена со штрафом — тоже мирские правонарушения какие-то, мелкие, опять не про нас, часть — подтверждается, и эта часть все равно больше, чем в любом подобном городишке… Что? — нахмурился охотник настороженно, перехватив взгляд Курта; он вздохнул:
— Вот внимаю твоим выкладкам. Хороши, аж заслушаешься.
— Я что-то упустил?
— Да в том-то и дело, что нет, Ян. И потому я думаю: отчего ваши не рассказали нам о своих подозрениях? Я понимаю, почему о вас было ни слуху ни духу прежде, понимаю, почему шесть лет назад ты смотрел на меня волком, когда я задавал тот же вопрос; но мои и твои собратья сотрудничают вот уж который год, и давно можно было понять, что…
— … что если мы будем бегать к инквизиторам с каждой занозой, нас пошлют ко всем чертям, — хмуро отрезал Ван Ален. — И согласно подлой сущности судьбы это случится именно тогда, когда мы не сможем справиться сами и ваша помощь будет всего нужней. Да и кроме того… Молот Ведьм, а о чем вам сообщать-то? О том, что вы больно много народу перехватали? Вы что ж — этого не знали, что ль? Или сказать инквизиторам же, что инквизиторы взялись за работу подозрительно деятельно?
— Ты выдвинул сразу три версии, которые могут иметь место в случае, если такой взлет малефиции в Бамберге окажется фактом — артефакт, малефик-одиночка, колдовская организация. Признаться тебе честно, Ян? Никому из нас этого и в голову не пришло, мы первым делом связали это (если не подтвердится версия злоупотреблений) с умножившимися случаями сверхобычного вообще; ты и сам знаешь, и мы это уже обсуждали с тобою, что в последние годы всевозможная потусторонщина прет изо всех щелей попросту валом. А дело-то все в том, что каждый в первую очередь рассматривает то, с чем чаще имеет дело, у каждого взгляд со своей колокольни. И если б вы потрудились о своем взгляде сообщить… Ладно, — вскинул руку Курт, когда охотник попытался возразить, — Бог с вами. Не «вы» «нам»; ты — мне. Мог сказать? Просто как старый добрый знакомый, безо всяких официальных встреч и запросов.
— Просто чудесно, — помедлив, произнес Ван Ален с расстановкой. — Виделись однажды шесть лет назад, и первое, что ты сделал при встрече — начал меня распекать… Ты меня, часом, со своим помощником не перепутал? И вся ваша Инквизиция всех нас со своей зондергруппой не путает? Да для чего мы тогда вообще будем нужны, если с каждым чихом станем обращаться к вам?