– Давай! На мне! О твоей поговорим потом! Камеры! – Наум сдвинул микрофон ко рту. – Камеры, по экрану – десятисекундная задержка!
– Пока привезут пульты, Паша и Марина – в зал! Подсматривать, как эти два «кадра» давят на кнопки и семафорить!
– Как?!.
– Руки вверх – оранжевый! Руки в стороны – белый! Бегом, физкультурники!
Именно это и подразумевал Андрюха, вспоминая «прошлый» раз, когда Пашка с Мариной в течение сорока минут вытягивали шеи и размахивали руками, а Андрюха, дабы не перепутать, все это время сидел и бубнил «Мариша – вверх – 23 – оранжевый. Паша – вверх – 36 – оранжевый. Мариша – в стороны – 23 – белый. Паша – вверх – 36 – оранжевый…» После этого случая процедура проверки пультов перед эфиром стала обязательной и была возложена на самых «заинтересованных» людей – айтишников Андрюху и Пашку.
– А лототрон заодно не проверили? – продолжал допрос Железнов.
– Что, шары пересчитать? Так это же нужно уметь считать до 32-х, практически лицензируемая деятельность. Опять же – вынуть все, сложить обратно, а сложить обратно так, как они лежали в лототроне, не получится, а что это значит?
– Ну, и что это значит? – подставился Железнов.
– А это значит, – продолжил Андрюха, – что мы вмешаемся в случайный, заметьте, абсолютно случайный процесс выбора пар претенденток, весь расклад пойдет по-другому. А это знаешь, что?
– Что? – еще раз подставился Саша.
– А это означает, что выиграть может не та, которая должна. А это уже поломанные судьбы, как понимаешь. Такая ответственность не для нас.
– Выводы?
– Вывод простой: шары загружать может либо тот, кто может взять на себя ответственность воздействовать на чужие судьбы, либо тот, кто ничего в этом не понимает.
– Лодыри, – Железнов достал телефон. – Коля, у тебя лототрон кто-нибудь смотрел? Что значит вчера?!. Там за ночь кто-нибудь пару шаров спер, в бильярд поиграть! Да знаю я, что зал сдается под охрану! Проверить!
Поштучно и функционально! И доложить! Давай… Железнов повернулся к Андрюхе:
– Сигнал на мониторе ведущего?
– Оба потока: и редакторский, и наша графика.
– Ну ладно, парни, давайте выводите заставку на экран, – Железнов кивнул в сторону огромного, три на четыре экрана, висящего над «гладиаторской». – Удачи!
Железнов задержал взгляд на «гладиаторской»… «Бог ты мой, ведь каждая там считает себя самой-самой. Хотя… Там и вправду самые-самые. Самые красивые, самые уверенные и самые не дуры…»