Правила жизни от Зигмунда Фрейда (Кар) - страница 21

Уровень разводов в нашей стране достигает почти 40 процентов, и мы очень хорошо знаем, насколько болезненной и хрупкой может быть семейная жизнь. Фрейд помог нам понять, что взрывы и запреты, которые разрушают интимные отношения, часто возникают вне нашего сознания и не поддаются сознательному контролю. Но, осознав то, что становление частью пары – то есть того, к чему большинство из нас страстно стремится – тоже может стать источником глубокого ужаса, мы можем обратиться за помощью в трудном положении. Более того, работы Фрейда о психологии любви помогают нам осознать тайные желания, которые могут скрываться за сознательной страстью. Возможно, когда мы в следующий раз ощутим эротическое возбуждение при виде состоящего в браке человека со сверкающим золотым обручальным кольцом, то отнесемся к нему более осторожно, осознавая тот факт, что нас привлекает кольцо (и то, что оно символизирует, то есть желание поразить соперника) и возможность причинить боль другому человеку, а вовсе не соблазнительные формы или пара могучих бицепсов. А когда мы почувствуем отсутствие интереса к собственному партнеру, то можем вспомнить о том, что втайне путаем эротического партнера с родителями-опекунами раннего детства.

5. Как стереть всю свою семью… В хорошем смысле слова

Зигмунд Фрейд читал запоем, и хотя он любил самую разную литературу, более всего ему нравились романы, пьесы, эссе и стихи Иоганна Вольфганга фон Гете, которого часто называют германским Шекспиром. Особенно Фрейд любил автобиографию Гете, в которой его поразило одно детское воспоминание. В сопровождении нескольких товарищей маленький Гете собрал на кухне семейного дома всю посуду и стал швырять ее из окна, получая удовольствие от того, как бились тарелки и миски.

Большинство людей увидели бы в этой проделке маленького мальчика всего лишь неприятную шалость избалованного ребенка. Фрейд же увидел в этом детском воспоминании важную информацию о функционировании человеческого мозга. Он считал, что в сознательном уничтожении чашек и тарелок имелся некий тайный, символический смысл:

* * *

«До появления психоанализа фрагмент этот не дал бы повода к раздумьям и не удивил бы, однако позднее уже невозможно было оставить его без внимания. В отношении воспоминаний раннего детства сформировались определенные точки зрения и концепции, охотно использующие обобщенные идеи. Нельзя проявлять безразличие или равнодушие к тому, какие детали детских лет избежали забытья. Более того, возможным стало предположить, что удержавшееся в памяти и есть самое значительное в жизни, либо уже в период младенчества, либо под влиянием более поздних переживаний.