Лишь когда наступил вечер, Анна принялась за обольщение Морибы, с удовлетворением отметив, что ее усилия падают на благодатную почву. Мориба всегда был готов к сексу, и провал в Саламба, как оказалось, ничуть не отразился на его потенции.
Из опыта Анна знала, что Мориба был махо-монстр — не оказывал женщинам ни внимания, ни нежностей. Она взяла инициативу на себя и потащила его к кушетке. Устроившись там, начала ласкать его щеки, целовать. Эти, казалось бы, обычные движения разожгли в нем огонь, который до сего времени только тлел. Не говоря ни слова, он сорвал с нее одежду и бросил на спину, затем стащил свои брюки и, преисполненный гордости, показал ей свое могучее подергивающееся естество.
Она завороженно смотрела на его выкатившиеся глаза и оскаленные зубы и видела в нем желанного дикого зверя джунглей. Он подскочил, раздвинул ее ноги и вошел в нее со страшной силой. Ей показалось, что она сейчас взорвется. Анна пыталась приспособиться к его ритму, пытаясь смягчить раздирающую боль, но он придавил ее груди и щипал соски так, что у нее брызнули слезы. Он надрывно задышал, увеличивая темп. И лишь достигнув кульминации гортанно застонал и, обмякнув, откатился в сторону. Анна с облегчением перевела дух, радуясь, что не задохнулась под ним.
— Ты уже давно не занималась хорошим сексом, — похвалился Мориба.
Анна была достаточно умна, чтобы не возражать. Она знала, что с удовлетворившим свою сексуальную потребность Морибой можно начинать разговор и о более серьезных вещах. И хотя у нее в голове сидела только одна мысль о Золотом фаллосе, она не заикнулась о нем ни единым словом. Они обедали и одновременно любовались закатом солнца над куполом собора святого Петра. Анна подливала ему вино, чтобы сделать его мягче, покладистее. Наконец разомлевший Мориба улегся в свою постель.
— Ну, пожалуйста, не спи! — забеспокоилась Анна.
Мориба, завернувшись в простыни, ответил на это громким зевком. Анна страстно его поцеловала и начала поглаживать между ног. Он не сразу отреагировал на ее ласки, а когда это наконец случилось, она взобралась на него, и ее упругие груди, словно сочные фрукты, закачались над его ртом. Он принял предложенное и схватил их губами.
Его мужская активность пробудилась. Но и она загорелась теперь по-настоящему и потому, опасаясь, как бы снова не оказаться неудовлетворенной, взяла инициативу на себя, определив ритм движений. Анне показалось, что на этот раз он во всем подчинился ей. Она покрыла его шею и лицо поцелуями.
— Ази, любишь ли ты меня еще? — нежно шептала она.