Не рабский браслет… связь… реакция на то, как я назвала дракона… его извинения.
— Уводите девушку, а с этим… я разберусь сам, — рыкнул Ли Ин Сон.
Меня охватила паника.
— Если они связаны, то ты не можешь причинить дракону вред, — наконец обозначил что-то понятное мне господин Кан Су Хан.
— Он не Хадже! — взвыли все воины разом.
— Это не имеет значения, — примирительно вздохнул старик. — Законы предков нарушать нельзя, даже если они нелепы.
— Между огненной и драконом не может быть связи! — гаркнул Ли Ин Сон. — Ким Дже Хён пытается обмануть нас. Не может быть!..
— Ты сам слышал… — не повышая голоса, сказал господин Кан. — Дитя Хадже назвала его по имени, как может назвать лишь близкий… Как принято в наших кланах с давних пор. И у Хадже. И у Ган Ён.
Последний кусочек головоломки с хрустом впечатался на место. Все стало понятно и логично. Но легче от этого я себя не почувствовала.
— Это обман! — не унимался Ли Ин Сон.
Дже Хён не опровергнул и не подтвердил слова старика, и я терялась, не зная, что мне делать. Хотя… Видимо, дракон догадывался, что Ли Ин Сон и другие огненные не поверят ему. Хадже не будут верить Ган Ён. Кланы повязаны вечной враждой.
— Он убил наших в Кенджу — напомнил господину Кану воин. — Мы не можем оставить это без…
— Как тебя зовут, дитя? — перебивая Ли Ин Сона, обратился ко мне старик, подходя ближе и освобождая мои плечи от жесткой хватки воинов.
Бросив быстрый взгляд на дракона, я, склонив голову, пробормотала:
— Тиоли.
— Скажи нам правду, дитя, — ласково попросил господин Кан.
Если сразу он мне понравился больше других Хадже, то теперь я испытала волну неприязни к господину Кан Су Хану, что разговаривал со мной, как с маленьким ребенком. Даже в прошлой жизни я очень не любила этого наигранного… почти сюсюканья. Я не ребенок и не глупая. Забитая и перепуганная, но никак не глупая.
— Ваши глаза закрыты, господин, — поражаясь собственной наглости, пробормотала я едва слышно, — но я вижу ложь.
Старик усмехнулся и пригладил бороду:
— И в чем же она заключена, дитя?
— Вы не тот, за кого себя выдаете. — Испуг прошел, я чувствовала уверенность в своих выводах и словах. — В вас нет доброты. Только расчет. И я не дитя.
Господин Кан дернул щекой, сдерживая довольную ухмылку, а потом огорошил меня заявлением:
— Истинная дочь Хадже.
Хотелось рассмеяться и прямо сказать ему, что сама я себя таковой не считаю.
— Если дракон принудил тебя помогать себе, то лишь скажи нам, и ты станешь свободна, — предложил старик уже без прежнего масла в голосе, серьезно и уверенно.
Интересно, как много людей согласились бы на все ради свободы? Как много ноби признали вину другого, лишь бы получить в руки морок под названием «воля»? Морок, ведь никто и никогда не бывает свободен окончательно, а я и подавно. Уже сейчас эти люди пытаются командовать мною, навязывая ответ.