Савва шел вдоль забора, заглядывая в щели. Где она могла быть? В доме? В этой кирпичной постройке? В багажнике большого джипа, который стоял во дворе? Под ногами громко хрустнула ветка. Савва замер.
Человек оглянулся в его сторону. Постоял внимательно всматриваясь в ту сторону, откуда послышался звук.
Неужели заметил? Савва выждал немного, снова припал к забору.
Человек стоял, спокойно и задумчиво вороша палкой листья, изредка затягиваясь сигаретой. Он постоял немного, оглядевшись вокруг, заметив, что уже темнеет, бросил окурок в огонь.
Отблески костра освещали его спокойное лицо с умными глазами. Он вообще был очень спокоен, этот человек. и Савве это не нравилось. Не может быть так спокоен тот, кто хочет сделать то, что собирался сделать этот человек. Если только уже не сделал…
Савва не знал, как поступить.
Если она еще жива, то нужно не выпускать его из вида. Пусть он войдет в дом, тогда можно будет перемахнуть через забор.
Снова припав к забору, Савва с удивлением обнаружил, что человека нигде нет.
Он пошел торопливо вдоль забора, заглядывая в отверстия между железными секциями. Теперь он оказался на противоположной стороне и видел с другой стороны то место, на котором стояли хозяин и старик, видел огромную собачью будку. Кучку тлеющих листьев.
Человека нигде не было.
И в этот момент, на голову Саввы обрушился удар страшной силы. Савва даже ослеп на минуту, хватая руками пространство в посиках опоры, шагнул вперед, под ногами что-то хрустнуло, наверное, он наступил на свои очки, которые слетели, когда он наклонился, покачался и упал лицом в мокрую траву…
С грустным лицом Вадик сообщил Мешкову, что приходила уборщица, забрала цветок и ушла. Сказала, что мужикам нельзя доверить ничего. Даже цветка. На минутку выставила его в коридор, пока мыла окна в соседнем кабинете, и вот вам, пожалуйста. Забрали к себе и погубили. Вон какой красавец был, а что с ним стало теперь? Сказала, что теперь его придется пересаживать и долго сушить корневую систему. Он ничего не понял.
Он все время думал о Черных и его тетке. И еще о том, как Черных мог убить свою жену, если на момент наступления ее смерти у него было стопроцентное алиби? Он уже голову сломал, если честно.
Пока Мешков стряхивал с пиджака капли дождя, приводил себя в порядок, Вадик, как заправский жонглер подбрасывал два одинаковых мобильника.
– Ты что купил второй телефон? – раздраженно поинтересовался Мешков, следя за его манипуляциями.
– Неа! – довольно ответил Вадик. – Второй моя Ворона забыла у меня, когда уходила утром.