Он поднялся со скамейки и продолжил свой путь в город. За десять минут мимо проехали две легковушки и обе не остановились. «Если так пойдет и дальше – я явлюсь на работу к обеду. – досадовал Тучков. Попробовал позвонить на работу, чтобы предупредить, что задержиться, но линия оказалась занята, повторил попытку – получил тот же результат.
Он смотрел на пустую трассу, на безлюдную улицу, на темные окна домов, за которыми не проявлялось ни малейших признаков жизни, и раздражался все больше:
«Прямо апокалипсис какой-то. Что они тут вымерли все что ли?»
Словно в наспешку над его мыслями из-за угла одного из домов вышли трое парней, перешли дорогу и пошли навстречу Тучкову. Их вид: низкие лбы, кривые зубы и короткие ноги – все говорило о крайней степени вырождения. Они шли, смачно сплевывая и размахивая синими от наколок руками, гогоча над какой-то похабщиной и громко матерясь. Еще минуту назад жаждущий общения Егор Иванович разволновался и, чтобы разминуться с ними, юркнул в промежуток между бетонными плитами. Если бы не эти трое, он пошел бы прямо, никуда не сворачивая, в конце концов, поймал бы попутку, и ничего бы не случилось. Впрочем, как знать? Ведь если все было спланировано заранее, то рано или поздно, тем или иным способом, его все равно привели бы в западню. Но тогда он подумал только о том, что в кармане его брюк лежат две тысячи триста пятьдесят рублей, старый, но еще вполне приличный телефон, а в портфеле – планшет, единственная серьезная покупка за последний год, которую он тщательно скрывал от жены, чтобы избежать ненужных разговоров. А здоровье? А нервы? А чувство собственного достоинства? Все это непременно пострадало бы, если бы Егор Ивановчи вздумал изображать из себя героя и пошел навстречу этим дебилам. Он никогда не был героем и с радостью нырнул в пролом в заборе.
Сначала ничего не случилось. По ту сторону бетонного загорождения оказалась промышленная зона – не то строительная база, не то химкомбинат. Он слышал, как парни поравнялись со щелью в заборе, остановились чтобы прикурить. Чтобы не ждать, пока они уйдут, Тучков пошел вдоль забора – только теперь с другой стороны – по узкой, заасфальтированной дорожке, рассчитывая, что когда забор закончится, он снова выйдет на дорогу. Рассуждая сам с собой, что вот бывают же такие мерзкие дни! он не заметил, как дорожка сузилась, резко свернула влево, а потом внезапно кончилась. Егор Иванович оказался среди старых гаражей, где ему вдруг сделалось жутко и откуда он никак не мог выбраться, потому что куда бы не повернулся – всюду натыкался на грязные кирпичные стенки, исписанные граффити, и выкрашенные голубой и зеленой краской железные двери. При этом Круг стал более резким, давящим и чувство, что кто-то сопровождает его, усилилось. Тучков стал нервно оглядываться и поэтому не заметил у себя на пути камень, споткнулся и, нелепо взмахнув портфелем, растянулся во весь рост.