— Мое имя Тамара, а это моя племянница, Мина. Вы должны извинить ее за маску, — сказала она, чуть понизив голос. — Это все оспа, милорд. Она переболела ею в детстве, и теперь у бедняжки все лицо обезображено.
Мэриан еле сдержала изумленный возглас и с неудовольствием подумала, что из всех возможных объяснений тетка почему-то решила выбрать самое отвратительное.
Фолкхэм вновь перевел взгляд на Мэриан. Откровенно скептическое выражение этого взгляда красноречивее любых слов все сказало девушке. Тем не менее он вежливо ответил:
— Прошу меня извинить, я вовсе не хотел показаться излишне любопытным.
При этом его пытливый взгляд, казалось, проникал сквозь маску, словно вопрошал, можно ли верить словам Тамары.
Но, несмотря на его вежливые заверения, Мэриан инстинктивно чувствовала, что он таки намерен удовлетворить свое любопытство. Граф произвел на нее впечатление человека, который ничему и никому не доверяет и поэтому должен быть всегда настороже, ожидая предательства или обмана.
— Нам действительно пора идти, — произнесла Тамара почти умоляющим тоном. Она была очень расстроена, о чем можно было судить по тому, как крепко она стиснула руку Мэриан.
На мгновение Мэриан испугалась, что он не позволит им пройти. Однако в следующий момент он галантно распахнул перед ними дверь преувеличенно учтивым жестом.
— Не могу позволить себе задерживать вас, но я уверен, мы с вами непременно еще встретимся.
Когда они немного отошли от лавки, Мэриан услышала, как Тамара тихо пробормотала себе под нос:
— А я уверена, что не встретимся, — во всяком случае, насколько это будет зависеть от меня.
Когда же они оказались на безопасном расстоянии, где их никто не мог услышать, она воскликнула:
— Теперь ты видишь, насколько я была права. Тебе надо было меня слушаться! Нас едва не разоблачили! Мы должны немедленно исчезнуть из Лидгейта!
— Теперь-то меня уж точно ничто не заставит отсюда уехать! — с горячностью воскликнула Мэриан. — Тетя! Да ведь этот человек, возможно, один из тех, кто подстроил арест моего отца! Он жаждал получить Фолкхэм-хауз! Что, если он решил, что самый простой и быстрый путь для этого — навсегда избавиться от моего отца!
— Ты хочешь сказать, что он сумел подложить яд так, чтобы твоего отца могли обвинить? Однако это означало бы рисковать жизнью короля, разве нет?
— Да, но мы ведь не знаем, что на самом деле произошло с этим ядом. Возможно, никакого риска для жизни короля и не было. Просто все было подстроено специально для того, чтобы сделать вид, что отец якобы задумал это отравление! Человеку, обладающему властью и влиянием графа Фолкхэма, ничего не стоит убедить короля кого-то арестовать.