Вдруг на экране высветилась фотография молодого Нильса Вента. Рядом с таким же юным Бертилем Магнуссоном. Фотографии использовались в статье 1984 года. Речь в ней шла о том, что мужчины минуту назад подписали договор с Мобуту, президентом тогдашнего Заира. Договор должен был принести «МВМ» миллионы. Оба улыбались прямо в камеру. В ногах у них лежал мертвый лев. Магнуссон позировал с ружьем в руке.
«Отвратительно», — подумала Оливия. Тут зазвонил мобильный. Появившийся на экране номер был ей неизвестен.
— Оливия Рённинг.
— Здравствуйте, это Уве Гардман. Я только что прослушал сообщения, два из них от вас. Вы хотели поговорить со мной?
— Да, конечно!
Липкими от мороженого руками Оливия отодвинула ноутбук и села, выпрямив спину. Уве Гардман. Мальчик — свидетель из бухты Хасслевикарна!
— О чем вы хотели побеседовать? — спросил Гардман.
— Дело в том, что я по учебе занимаюсь одним старым расследованием убийства, того, которое произошло у Хасслевикарны в восемьдесят седьмом. Вы оказались свидетелем, если я правильно поняла?
— Да, все правильно. Хм, как интересно.
— Что?
— Просто я недавно, около недели назад, как раз разговаривал об этом с одним человеком из Маль-Паис.
— Где это?
— В Коста-Рике.
— И вы разговаривали об убийстве на берегу?
— Ага.
— А с кем?
— Его звали Дан Нильссон.
Оливия окончательно забыла о данном обещании, она старалась говорить как можно спокойнее.
— Вы сейчас в Швеции?
— Да.
— Когда вы приехали? — спросила она.
— Сегодня ночью.
— Тогда вы, скорее всего, не слышали об убийстве Нильса Вента?
— А кто это?
— Дан Нильссон. Он использовал это имя, хотя по-настоящему его звали Нильс Вент.
— И его убили?
— Да. Позавчера. Здесь, в Стокгольме.
— Ой.
Оливия дала Гардману возможность осознать случившееся. У нее еще оставались вопросы, но Гардман сам нарушил молчание:
— Ух, он казался таким… Действительно ужасно, я же был у него дома там и…
Гардман умолк, и Оливия вставила свое слово:
— Как вы познакомились?
— Ну, я морской биолог, и отправился в Сан-Хосе, чтобы посодействовать в разработке огромного водного заповедника у полуострова Никойа. Так что я на пару дней поехал к океанскому побережью на разведку и там встретил его, он работал гидом в тропическом заповеднике за пределами Маль-Паис.
— Сам он жил там, в Маль-Паисе?
— Да… Мы познакомились в заповеднике. Туда нечасто приезжали шведы. Потом он пригласил меня на ужин.
— И тогда вы заговорили об убийстве на Нордкостере?
— Да… Мы выпили вина и потом каким-то образом пришли к тому, что оба связаны с островом. У него там много лет назад была дача, а я рассказал про тот вечер, когда увидел это около Хасслевикарны.