* * *
Наверное, она бы умерла в лесу. Замерзла насмерть, или ее ждал бы еще какой-нибудь неоригинальный финал. Однако этого не случилось, но это была не ее заслуга, а Акселя.
Когда вконец измученная Оливия присела у мокрого валуна, то услышала голос:
— Вы заблудились?
Высокий широкоплечий парень с коротко стриженными волосами и выразительными глазами стоял буквально в метре и рассматривал промокшую насквозь девушку. В общем-то, ответ ему был не нужен. Оливия и не ответила.
— Кто вы? — спросила она.
— Аксель. Мама попросила, чтобы я вас нашел. Она проходила мимо дома и заметила, что вы не вернулись. Заблудились?
«Не то слово, — подумала Оливия. — Я так здорово заблудилась на этом долбаном острове, дальше просто некуда».
— Да, — ответила она.
— У вас хорошо получилось.
— Что?
— Заблудиться на этом острове. Он же небольшой.
— Спасибо.
Аксель помог Оливии подняться и взглянул на нее.
— Вы же до нитки промокли. Плюхнулись в воду?
Плюхнулась? Там, наверху, у Таинственной бухты? Островитяне так это называют? Что человек плюхается? Когда все гребаное Северное море его заливает?
Странные люди.
— Вы проводите меня назад?
— Конечно. Возьмите мою куртку.
Аксель закутал замерзшую Оливию в теплую куртку и довел через дикий густой лес прямо до желтого домика, где предложил принести еду.
«Герой, — думала закутанная в плед Оливия, сидя на кровати с теплым рагу в тарелке. — Настоящий спаситель. Который не болтает, а делает. Аксель Нурдеман».
— Вы один из мальчиков — ловцов омаров? — спросила она в шутку.
— Да, — ответил парень.
Дальше этого разговор не зашел. Аксель совсем не похож на Ульфа Мулина.
Еда, тепло и ощущение безопасности вернули Оливию к жизни. И даже ее мобильный. Он тоже высох благодаря любезной помощи позаимствованного фена.
Просмотрев сообщения и почту, девушка вспомнила, что собиралась сделать. Позвонить Уве Гардману. Вчера она уже звонила ему, когда ехала на ночном поезде, и попала на автоответчик. Теперь Оливия решила попробовать еще раз. Посмотрела на часы — почти десять. Она позвонила и снова услышала автоответчик, оставила новое сообщение и попросила перезвонить. Потом повесила трубку и сильно закашлялась.
«Воспаление легких», — пронеслось у нее в голове.
* * *
Нильссона занимали совсем другие мысли. Он сидел на корточках. Чемодан стоял рядом. Далеко отсюда виднелся зеленый дом. Свет уже не горел.
Приложив немалое усилие, Дан отодвинул большой камень. Маленький он поднял раньше. Нильссон посмотрел вниз в открытое отверстие. В глубокую яму — именно такой он ее и помнил. Он сам выкопал ее. Очень давно. На всякий случай.