- Я боялся, что ты станешь рыдать или умолять не трогать тебя.
Она тоже улыбается, не решаясь говорить, боясь выдать свой страх дрожащим голосом и истеричными нотками. Ингар садится на кровать, откидываясь назад на россыпь подушек в изголовье.
- Иди ко мне.
И Мели опускается рядом, но он, обхватив ее за талию руками, заставляет сесть поверх своих бедер и тут же сминает ее губы своим ртом. Одна его рука путается в ее волосах у основания шеи, другая вжимается в бедро, заставляя двигаться на нем вверх и вниз, скользя по его члену. Она непроизвольно деревенеет и он, зло, прикусив ей нижнюю губу, выдыхает:
- Не то положение для твоего первого раза, Мели, пока только ласки, я поразительно терпелив с тобою.
В его голосе глухие раскаты раздражения и она глупо лепечет:
- Пожалуйста, - умоляюще заглядывая в его глаза.
Он доволен ее покорностью и снова давит ей на затылок, жадно раздвигая податливые губы языком. Касается ее языка, отступает, она тянется за ним, повторяя его движения, так же посасывает его язык и губы. Он удовлетворенно стонет, одобряя ее отзывчивость на его ласки и тут же пребольно ухватив за волосы, заставляет прогнуться назад, открываясь для новой порции ласк. Его губы и язык скользят по шее вниз, накрывают грудь, он прикусывает нежную кожу зубами, вынуждая вздрагивать от боли. Потом укладывает ее на спину, и она замирает.
- Я буду осторожен, - шепчет он, опуская ее ноги на свои плечи. Он наклоняется, вперед перенося часть своего веса на согнутые в локтях руки. Мели напряженно застывает в ожидание неведомой боли, но действительность превосходит все ее страхи. Он лишь на мгновение прижимается к ней, а потом отступает, но лишь для того, чтобы войти сразу на всю длину, заставляя ее выгнуться под ним и полузадушено застонать от разрывающей насквозь боли. Боль выбивает страх, боль убивает покорность. Она инстинктивно извивается под ним, пытаясь выбраться и позабыв обо всех угрозах, но он невероятно огромен и силен, и он глубоко внутри нее, и ему невероятно нравится ее теснота. Волны боли накрывают ее с головой, заставляя потеряно умолять и просить о жалости, но он не слышит ее, и толкается внутрь вновь и вновь, ускоряясь и делая проникновения наиболее глубокими для себя и невероятно сладкими.
Мели не понимает, когда именно кошмар заканчивается, когда он успевает оказаться позади, успев уложить ее набок и спеленать руками и ногами. Его губы оставляют влажные следы на ее шее и плечах, сцеловывают слезинки с уголков глаз.
- Мне нравится твое мяуканье, котенок, - шепчет он в ее ушко. - Нравится быть у тебя первым.