С другой стороны здания Финт – уже переодевшись в рабочую одежду – спустился вниз по веревке, которой пользовался всякий раз, когда хотел оказаться на земле незамеченным. Он прокрался туда, где наблюдатель по-прежнему следил за окном, неслышно связал в темноте шнурки его ботинок и опрокинул его наземь со словами:
– Привет, я Финт, а тебя как звать?
Незнакомец сперва оторопел, затем рассердился не на шутку.
– Я вообще-то полицейский!
– Формы чегой-то на вас не вижу, мистер полицейский, – усмехнулся Финт. – Слышь, что скажу: мне твое лицо нравится, поэтому я тебя пальцем не трону, ок? Передай мистеру Роберту Пилю, что Финт сам знает, что делает, ладно?
Итак, если он и не вступил напрямую в конфликт со Скотленд-Ярдом, тем не менее явно вляпался в котел с неприятностями, и ох как же он кипит! Если уж пилеры из Скотленд-Ярда в тебя вцепились, так теперь не скоро отцепятся, а если пойдет слух, что он якшается с пилерами – тем паче с самим великим Пилем! – тогда люди улиц решат, что он угодил в дурную компанию и, чего доброго, начнет стучать на всех и каждого.
Хуже того, за ним шпионят! Передетые полицейские! Давно пора запретить такое особым законом, все так говорят; это ж, ну, несправедливо! В конце концов, если рядом прогуливается пилер, ты, пожалуй, подумаешь дважды, а то и трижды, прежде чем лезть в чужой карман или, скажем, в туннели, которые на самом-то деле никому не принадлежат, если на то пошло, или, скажем, стибрить что-нибудь с тачки, пока хозяин отвернулся. В конце концов, присутствие полицейского укрепляет в тебе честность, так? А если они притворяются самыми обычными людьми, они прямо-таки подталкивают тебя совершить преступление-другое, скажете нет? На взгляд Финта, так ужас до чего нечестно.
Ночь выдалась и без того долгая, но есть вещи, которые нужно делать быстро и сразу, а не то взорвешься изнутри. Так что Финт помчался что есть духу по темным улицам к жилищу Джинни-Опоздалки.
Она открыла дверь после третьего удара, будучи весьма не в духе, но тут разглядела ночного гостя:
– А, это ты, Финт, как славно. Эхм, внутрь пока не зову, сам понимаешь, как оно.
Финт, который, безусловно, понимал, как оно, потому что уж что есть, то есть, отозвался:
– Рад тебя видеть, Джинни. Помнишь, я тебе на хранение сверточек с инструментами отдал, когда пообещал Соломону больше не воровать? Он еще у тебя?
Джинни коротко улыбнулась ему, нырнула в дом и вернулась со сверточком, обернутым в промасленную ткань. Чмокнула Финта в щеку и промолвила:
– Я про тебя за последние дни чего только не наслушалась, Финт. Надеюсь, она того стоит!