– В паху малость жмет, – пожаловался Финт.
– Так не думай шаловливых мыслишек, пока не растянется, – посоветовал Иаков. – Я скажу, что я сделаю: только для тебя, ни для кого другого, я добавлю вот эту замечательную шляпу, и размер в точности твой, если малость подбить изнутри, чтоб на ушах не висла; и я ни разу не удивлюсь, если не сегодня завтра этот стиль опять войдет в моду. – Иаков отступил назад, очень довольный совершенным превращением. И, склонив голову набок, заметил: – А знаете, что я вам скажу, молодой человек? Вам таки теперь надо прилично подстричься, и я вам клянусь, у вас от девушек отбою не будет!
– Да меня Соломон подстригает, когда слишком жарко делается и хочется, чтоб башка поостыла, – отозвался Финт. Иаков шумно фыркнул – такой звук способен произвести только оскорбленный в лучших чувствах еврейский торговец, экспрессией затмевающий даже француза в неудачный день. В целом, если этот звук попробовать записать, начнется он с чего-то вроде «фуууйёу», а на конце замаячит смачный плевок.
– Ой, я вас умоляю, молодой человек, это никакая не стрижка, – взвыл Иаков. – Вас все равно что ножницами для стрижки овец обкорнали! Как будто вы только что из казенного дома! Да если бы вас увидела королева Виктория, чтоб она была здорова и счастлива, она бы полицию кликнула, не сходя с места! Послушайтесь доброго совета, следующий раз сходите к настоящему цирюльнику! Послушайтесь совета вашего старого друга Иакова, он зря не скажет!
И вот, в сопровождении пса Онана, который все так же жизнерадостно тащил в зубах кость, Финт снова вышел в огромный мир. Конечно, одежда с чужого плеча – она с чужого плеча и есть, с какой стороны ни посмотреть; сойдет, конечно, но не бог весть что. Но другого, как говорится, не завезли. И все-таки, приодевшись в новое, Финт сразу почувствовал себя совсем по-другому, невзирая на проблему в паху и покалывание в подмышках, и уж конечно, этот костюмчик не чета всем его предыдущим шмоткам и, хотелось бы надеяться, достоин девушки, спасенной в грозовую ночь.
Финт дошагал до переулка, поднялся по шаткой лестнице в мансарду, где Соломон встретил его словами:
– А вы кто такой, молодой человек?
По столу рассыпалось содержимое игры «Счастливые семьи».
– Ммм… интересно, очень интересно, – рассуждал Соломон. – Ты мне принес прелюбопытное и, мммм, смертельно опасное изобретение. Простота его, мммм, обманчива, очень скоро начинают сгущаться тучи.
– Чего? – не понял Финт, разглядывая яркие разноцветные карточки на столе. – Это ж вроде развлекаловка такая для детишек – хотя на фургончик «Счастливая семейка» совсем непохоже, странно. Всего-навсего детская игра, разве нет?