— Все равно расскажу, — упорствует она. — Это важно. Ты же в курсе, что существуют разные религии?
Добавляю про религии. Пернатый становится бордовым.
— И боги, соответственно, разные.
Можно и про богов. Ангел, наконец, догадывается заткнуть уши. Мекрина удивленно прицокивает языком.
— О! Вот это выражение надо запомнить! О чем мы говорили? — сосредоточенно чешет кончиком хвоста переносицу. — Ах да! Перун решил переделать историю. Переправляет душу твоего незадачливого рыцаря в тело волхва из десятого века. Нас такой расклад, естественно, не устраивает!
Перестаю материться.
— А я тут при чем?
— В принципе, ни причем, — соглашается чертовка. — Но если у него получится, весь этот мир исчезнет. Вместе с тобой и твоими родными. А остановить Игоря можешь только ты.
— И что во мне такого особого?
— Она еще спрашивает! — возмущается Руфаил, в очередной раз ощупывая нос. — Нимб отдай!
— Заткнись! — хором отвечаем мы с чертовкой.
— Подготовка у тебя хорошая, — продолжает она. — А масса маленькая. Переброска во времени дешевле обойдется.
— Я что, туда голая пойду? — ничего себе заявочки! Экономисты хреновы! — А боеприпасы?!
— Неодушевленную материю переносить несложно. А вот одушевленную…
Раздумываю. Сходить в десятый век интересно. И принца моего жалко. Но… Не нравится мне эта затея! А собственно…
— И что я должна сделать?
Мекрина расплывается в улыбке:
— Да ничего сложного! Не дать волхву перетащить в Киев один камешек.
— Что значит не дать? Я при нем нянькой стоять должна? Или предлагаешь убить мальчика?
— Который весь такой благородный и за тебя заступился… — язвит чертовка.
Смотри-ка, увернулась! А так? Тоже! Неплохо у них в аду с обучением личного состава! А вот так?! Так, так и так?! То-то же! У нас лучше!
— Как умрешь, у меня работать будешь! — Мекрина, тяжело дыша, поднимается с пола. — У нас ограничений по росту нет, — отряхивает штаны. — Не надо его убивать. Хотя нас бы это устроило. Уговори вернуться…
— Он же здесь умрет!
— Как душа уйдет, мы тело подержим. Руфик даже подлечит. В больнице язычников нет. А пара верующих санитарок найдется!..
Уже лучше… А Игорька надо выручать. Обманет его этот самый Перун, как пить дать, обманет. Боги, они такие!
— И что я с этого буду иметь?
— Ну… — хвост опять тянется к переносице…
— Ты охамела, смертная! — утробным голосом вопит ангел, и второй раз за ночь летит через подлокотник.
— Руфик, не вмешивайся, — насмешливо улыбается Мекрина.
— Во-во! — подтверждаю я. — Молчи, мужчинка, когда дамы разговаривают.
Ангел, испуганно косясь на меня, приваливается к креслу. Внутрь лезть не решается. И правильно!