Я посмотрела на паренька. Сейчас он был похож на сломанную куклу. Куклу с разрывом на горле, которую жестокий ребенок бросил в угол. Но ЭТА кукла была живой!
– А если у него была жена, дети, родители наконец! Если кто-то ждал его сегодня утром домой?
Светло-серые глаза ничего не выражали.
– У меня был выбор. Или мы – или он. Я выбрал нас. Мне не хочется оказаться там, откуда я ушел. И вовсе не хочется, чтобы меня изрезали серебряными ножами.
Я вздрогнула. Мы так разозлили г-на Дюшку, что тот не будет с нами любезничать. Это точно. И оказаться у него в руках?! Убейте меня сразу! И все-таки…
– Ты еще научишься не чувствовать за собой вины, – пожал плечами Даниэль.
Я покривилась и отвернулась. Мне не хотелось этому учиться.
– Сделай одолжение, пока я буду заправлять машину и прятать труп, зайди в магазин, набери там нормальной человеческой еды и возьми все деньги, которые найдешь, – попросил вампир.
Выбора не было. Я вылезла из машины и зашагала к заправке, стараясь не поворачиваться. Магазинчик был пуст. Только на прилавке лежал журнал Playboy, раскрытый на странице с очередным секс-символом. Я сморщила нос.
Для начала надо было найти пакеты. Они нашлись довольно быстро – и я надела два пакета на руки, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Рано или поздно я вернусь к нормальной жизни – и мне ни к чему обвинения в убийстве.
Еще в четыре пакета я собрала побольше продуктов. Сгребла даже рыбу и мясо из маленького холодильника. Если не мы, так Надюшка съест. Методично я опустошила кассу и заглянула в подсобное помещение. Там нашлась теплая дубленка – ее я тоже захватила. Кажется, я становилась профессиональным мародером.
– Ты готова? Молодец!
Я даже не услышала, как вампир оказался за моей спиной.
– Да. А ты?
– Сейчас я чуть-чуть приведу себя в порядок – и мы пойдем.
– Приведешь себя в порядок?
Даниэль ничего не сказал. Просто расстегнул и снял сперва куртку, потом кожаный жилет палача, а потом и рубашку. Штаны, впрочем, оставил. Под одеждой обнаружилась белая кожа, сплошь покрытая ранами и шрамами. Раньше это было просто месиво из кожаных лент. Теперь – просто порезы и ожоги. И старые шрамы. И на моих глазах они бледнели и выцветали. Порезы затягивались, кожа принимала первозданный вид. Я представила, что он чувствовал, пока помогал мне идти, пока боролся, пока нес меня, – и резко выдохнула.
– Тебе должно было быть очень больно.
– Это мелочи, – отозвался Даниэль. – И я благодарен тебе. Твоя кровь очень сильная.
– Сильная? – Он произнес это слово, явно выделяя из контекста предложения. И я не могла не задать вопроса.