Он тяжело дышал, когда положил агента на землю, но, наконец, все было позади.
Позади? Болан ухмыльнулся над выбранным им словом. Пока еще нет. Было еще тело мертвого часового, которое тоже нужно было вытащить за пределы лагеря.
Он встал, тяжело дыша после проделанной работы. Он отправился еще раз на площадку, где лежал труп. Болан вложил в руки араба автомат АК-4 7, позволив тому в последний раз обнять свое смертоносное оружие. Затем он расстегнул куртку и прикрыл ее полой размозженную, окровавленную голову террориста.
Быстрым движением Болан поднял на руки труп и снова направился к дыре в ограждении.
И снова он так рассчитал свои движения, что появился у прохода, когда часовой находился в дальней точке своего маршрута. Палач проделал эту операцию в той же самой последовательности: сначала прополз сам, а затем уже волоком вытащил труп. В пятидесяти ярдах от заграждения он нашел неглубокий овраг и сбросил в него тело.
Ну и хватит возиться с фанатиком, чьи сумасбродные идеи привели его в персональную могилу вдали от родины. Вот все, что он заслужил: неприметная яма и смерть, о которой до сих пор еще не знали его товарищи.
Болан вернулся к неподвижно лежащей фигуре Лаконии. И опять он вскинул его на плечо жестом пожарного. После этого он выдержал паузу, во время которой проверил наручные часы и компас.
Хижина угольщика находилась в юго-юго-западном направлении, а путь к ней лежал по заросшей просеке. Просека и небольшая поляна на ней вполне подходили для посадки вертолета RH-5 3 «Си Стэллион» и были достаточно близко расположены от намеченной точки встречи, в которой Болан должен был ожидать вертолет.
Если сложить часы и минуты, то времени вполне хватало, чтобы добраться туда задолго до момента, на который было назначено рандеву.
Но весь вопрос заключался в том, насколько долго еще продлится этот проклятый шторм. И сколько еще продержится в подобном состоянии Лакония.
И вот Болан снова шел вокруг лагеря. Выйдя на узкую гравийную дорогу, ведущую вниз, он смог значительно сэкономить время, но каждый его шаг сотрясал тело агента, которого он нес на своем плече.
Лакония был плох. Болан знал, что ему требуется убежище и немедленная медицинская помощь.
В мрачном состоянии духа человек, известный как полковник Джон Феникс, шагал вниз по грубому покрытию дороги.
Отлично. Он, Болан, сделает все, что в его силах, чтобы этот измученный пытками человек остался в живых!
Сколько времени прошло с того момента, когда Хэл Броньола, эта большая шишка федерального масштаба, в чью функцию входила связь между Овальным Кабинетом и группой «Стоуни Мэн», передал ему приказы? Сорок часов, а может и меньше? Так ведь?