Родной дом, знакомая комната… Может, всё, что было, ему приснилось? Может, всё произошедшее — лишь кусочки одного и того же кошмарного сна?
Следом пришли чёткие воспоминания, как он, шатаясь, брёл по улице. Как какая–то незнакомая женщина громко обзывала его то пьяницей, то наркоманом. Как он, чудом не упав, перевалился через подоконник и рухнул лицом в подушки.
Слишком, слишком подробно для сна. Значит — на самом деле. Значит — столкнул… Нет, не столкнул. Седрик сорвался. Сам.
— … Рикки, я тебя, между прочим, спрашиваю! — Лесли легонько потрясла брата за плечо, заглянула в глаза. Мурашки по коже. Холодный пот. Что он скажет сестре? Как всё это объяснит?.. И стоит ли вообще говорить хоть что–то?
— Рикки, приём! Земля вызывает Рикки!
— Да, — ляпнул наудачу Ричард. Удача, увы, не спешила на его сторону.
— Что «да»? — Лесли встревоженно приложила ладонь к его лбу. — Температуры вроде нет… Я тебя спрашиваю — яичницу сварганить или чего посерьёзней? Доктор сказал, что тебе нужно хорошо питаться.
При мысли о еде желудок мигом скрутило тугим узлом, и Ричард схватился за живот. Нет, сейчас он точно не сможет есть. И хорошо, если хотя бы завтра станет легче. Лишь с трудом удалось выдавить жалкую, неестественную улыбку:
— Спасибо, сестрёнка, я не голоден.
— Я тебе дам «не голоден»! — погрозила кулаком Лесли. — Пойду яичницу поджарю. А ты пока ещё полежи. По–моему, ты не в себе.
Не в себе — это точно. Ричард не мог избавиться от лихорадочных мыслей: что сказать? Как объяснить произошедшее? Поверит ли ему сестра? Или решит, что лучше в одиночку на попечении государства, чем вместе с ополоумевшим братом–убийцей?! Нет. Он не убивал Седрика. Он сам сделал шаг к перилам, сам сорвался. Случайность. Трагическая, но случайность.
А если придёт полиция, пусть даже опросить его как свидетеля? Если кто–то вспомнит, что Седрик шарахнулся именно от него? Соседи хорошо знают его лицо, если они видели, если, если…
Ричард, чувствуя себя маленьким испуганным ребёнком, с головой забился под одеяло. Хотя может ли оно защитить от страха, поселившегося в его собственной голове?..
Ричард уже почти убедил себя: всё в порядке, никто не собирается приходить за ним. Ни полиция, ни какие–нибудь иные, более жуткие силы. Лесли, кажется, даже не заметила исчезновения их странного знакомого, привычно порхала по дому беззаботной пташкой, изредка убегая в гости к кому–нибудь из своих подружек. Она больше не выпускала брата на улицу; теперь они жили по студенческому принципу: Лесли искала туристов, желающих посетить Кровавый Грот, лишь тогда, когда в их семье заканчивались деньги. Всё налаживалось, возвращалось в прежнее русло.