— Да, ты прав, — согласился юноша, скрыв разочарование. И наколол на нож очередной кусок сочного барашка. — Какая разница?
Гронир и Хар-Руд стояли в тени мраморной арки.
В десяти шагах от них топтались пара стражников, третий держал повод Гронирова коня.
— Так что я обещал отпустить парня, — сказал Управитель. — Косогубый мой старый товарищ, не мог я ему отказать! Понимаю, что сначала должен был поговорить с тобой, но…
— Оставь! — Эгерини поднял руку. — Ты слишком много сделал для меня, Гронир! Признаюсь, у меня были планы на парнишку. Больше того, я к нему привязался, — Хар-Руд хмыкнул. — Да и Босу он по душе! Потому-то мы оба понимаем: ему не место во Дворе! Среди Потерявших Жизнь он — как сокол в стае коршунов! Твой Кайр — командир из наемников?
— Тысяцкий. Кстати, он передал это тебе, — Гронир вложил в руку своего помощника кошель. — Десять золотых!
— Добро!
Хар-Руд опустил кошель в карман.
— В конце концов ты вытащил Змею из петли, — заявил Гронир. — И должен получить хоть что-то!
— Кто спорит! — согласился эгерини. — А документы оформим так: парень добровольно поступил на Гладиаторский Двор. Если найдутся свидетели, что два месяца назад его собирались повесить, — твой Кайр с ними поговорит!
— Не сомневайся! — горячо заверил Гронир.
— Добровольно пришел — добровольно уходит! Через два дня. Пусть напоследок насладится праздником!
— Я скажу Косогубому, чтобы забрал его послезавтра вечером, — сказал Управитель. — Я — твой должник, Хар-Руд!
— Пустое!
Гронир кликнул стражников, с трудом взобрался в седло.
— Погоди! — сказал эгерини, когда Управитель собрался ехать.
— Ну? — насторожился Гронир.
— Твое!
Хар-Руд протянул ему кошель размером с голову младенца.
— Это еще что? — удивился Управитель и, взвесив кошель, с еще большим изумлением: — Никак — золото?
— Точно! — согласился Хар-Руд. — Твоя доля от схватки Змеи: триста восемьдесят шесть золотых!
Он повернулся и зашагал прочь, провожаемый ухающим смехом Гронира.
— Да, — сказал Хар-Руд, спустя два дня оглядывая Кэра. — Наша еда не идет тебе впрок — такой же тощий! А впрочем…
Он вдруг сообразил, что два месяца назад самериец был на голову ниже его, а теперь уступает самое большее полладони. «Что же, в этом возрасте парни быстро растут! — подумал он. — Понятно, почему он так и остался худым!»
Кэр чувствовал: Хар-Руд собирается сказать что-то важное.
— За тебя внесли выкуп! — произнес помощник Управителя. — Собственно, это не очень законно, но — тебя не касается. Я принял деньги. Ты свободен.
Хар-Руд помолчал немного, потом сказал:
— Мне жаль расставаться с тобой, сынок! Но тебе здесь больше нечего делать. Считай, тебе повезло!