И зачем я это ей все показываю-рассказываю?! Получается смешно, но она самый близкий мне человек. Цирк! Сёкос, как шутили в моей продвинутой английской спецшколе. Марина необычно молчала. В других ситуациях она, как правило, лепила без остановки всякую чушь.
– А в соседнем подъезде, вот там, слева от арки, жил известный инженер и изобретатель Тагер. Как зовут, убей не помню. Тагер и Тагер! Он вроде как звуковое кино придумал. И между делом, параллельно, изобретал для Кремля прослушивающие устройства. Скорее даже он изначально мастерил прослушки, а как отходы производства – кино. Но самое интересное, что по заданию партии и правительства он в последние годы жизни работал над машиной времени. Представляешь, какой мрак?! Пойдем в кафешку зайдем. Между прочим, здесь, в доме девять, была знатная ювелирная мастерская. Во дворе, направо. Я десятки раз видел там Аркадия Райкина, Зою Федорову, Эмиля Кио и прочих официальных советских миллионщиков. Да, чуть не забыл, вот тут, ну прямо напротив, стояла двухэтажка, там была канцелярия градоначальника, и представляешь, сам Пушкин получал загранпаспорт! И зачем ему нужен был загранпаспорт?! Пить будешь? – бухаясь на стул, спросил я.
– Обязательно, – Марина аккуратно присела, – очень хочется выпить, ликер какой-нибудь, нет, лучше коньяк или виски, деньги-то у тебя есть?
Я кивнул.
– А ты что будешь? – Марина по привычке пыталась мотнуть несуществующей черной гривой, но короткая прическа не позволила таких вольностей.
– Не-а, – я тоже несколько тупо помотал головой, – алкоголь – яд. Нет желания никакого. Неохота. Совсем.
– Как тебе моя новая прическа? – опять замотав головой то ли от крепости виски, то ли желая показать стрижку в наиболее выгодном ракурсе, выдохнула Голикова.
– Ну-у…
– А мне нравится. Чувствуешь себя как-то свободней, и дышится легче… Ты-то чуешь?
– Чую, чую, очень даже чую, что не просто так ты меня на прогулку поволокла. Ну давай, валяй, не томи, что надо-то? – Я меланхолично развалился на стуле, поглядывая сквозь витрину кабака на свой бывший дом. Окно третьего этажа сохранилось, и я, слушая Маринин треп, смотрел на то самое окно, через которое, лет сорок назад, смотрел на мир некий застенчивый мальчик, по дурацкому недоразумению носящий одинаковую фамилию со мной.
– Так вот, я и говорю, вчера я не выдержала и встретилась с Вероникой…
– Ага… – Застенчивый мальчик из окна напротив показал мне фигу и исчез. – С кем ты встречалась?!
– Я же тебе говорю, с Вероникой, просила у нее прощения. – От эмоций и частоты дыхания Маринин второй размер уже нервно переходил в третий.