– Да как всегда журналиствую.
– Надо за это дело немедленно выжрать. У меня запас.
Петька распахнул куртку и гордо продемонстрировал пробки фляжек, распиханных по всем внутренним карманам.
– Ох!
– Надо не охи охать. А говорить спасибо дорогому Пете за проявленную заботу! Кстати, чего это ты просиживаешь зад в сердце нашей родины?
– Да так. Просто.
– Удивительное совпадение! Я тоже просто. Давай за единение наших помыслов!
Красный и синий шарики победно взмыли в воздух. В этот момент я услышал за спиной радостный знакомый голосок:
– А я все узнала! Все узнала! Мама у Ивана Васильевича Грозного была честной женщиной, а не шлюшкой какой! И не давала направо-налево. И Иван Васильевич был точно от своего папы царя! Клеветники России зря старались, наши ученые по генам это точно доказали. Здорово, правда?! Это мне в соборе рассказали.
– Прямо так и рассказали про шлюшек? И это все, что ты вынесла за почти полтора часа экскурсии? – подивился я избирательности ее исторической памяти. – Вот, Вероника, познакомься, это мой старый друг Петя. Петр Петрович.
– Здрасте! Нет, там, конечно, еще много чего рассказывали. Например, что русские царицы вместо косметики использовали те же краски, которыми писали иконы. Какую-то киноварь и белила. А они состоят из ртути и серы. И еще какое-то радиоактивное вещество, я забыла какое, мазали на щеки, чтобы лицо светилось. А все это жутко вредно! Поэтому мёрли молодые. Бедные, что, у них там магазинов не было, что ли?! Да, оказывается, при Иване Грозном тоже были конкурсы красоты. Только не сказали, в лифчиках или без! Для выбора царских невест, – выпалила одним махом девушка и шлепнулась рядом с нами.
Петька, тоже ошалевший от свалившейся на него исторической правды, пошатываясь, встал перед девушкой на одно колено и поцеловал ей руку.
– Слушай, Дусь…
– Я не Дуся, я Вероника, – кокетливо потерлась попой о лавку моя воспитанница.
– Да это он ко мне обращается, он спьяну всегда меня этим идиотским именем называет! – глотнул немного я.
На самом деле понять постороннему человеку, к кому именно обращается мой приятель, было затруднительно. Потому что в таком состоянии у него глаза смотрели в одну сторону, очки сверкали в другую, а голова вообще была повернута черт-те куда.
– Так вот, Дусь, какая замечательная у тебя девушка! Как замечательно она чувствует биение пульса истории! И какие элегантные формы изложения она выбирает для этого! – Очки Петра вперились в Вероничкины сиськи, вскоре туда же докрутилась и голова с глазами. И все три компонента четко совместились в одной точке. Это означало высочайшую степень сосредоточенности и интереса.