Владимир сжал ладонями теплую алюминиевую кружку, глотнул кисло-сладкую жидкость.
– На ежевике с клюквой, – подсказал капитан. – Что-будем делать с твоим хозяйством?
– Вывезти подальше в скрытое место и выставить охрану..
– Пода-альше. Мы удерживаем кусок леса, да и то благодаря болотам с трех сторон. И охранять не от кого, побратала нас война. Сколько надо времени?
– Часа четыре.
– Значит, следующей ночью.
– А может быть, и позже, как сигнал получим.
С топчана долетел тихий стон, капитан поднялся, склонился над санитаркой с кружкой чая.
– Жень, а Жень?.. Во сне это она… Ты сказал «позже». Если это «позже» будет! Вашего груза хватит только на один хороший бой. Надежда на рейдовый партизанский отряд мизерная. Тяжело им пробить заслон. Правда, есть у меня проводник из местных, охотник, каждую болотину здесь знает. Но чем черт не шутит!
– Товарищи мои далеко?
– Я их на передовые посты послал.
– Сами попросились?
– Рад, что хорошо знаешь своих друзей, старшина… К делу?
Владимир встал, несколько раз присел, потряс руками.
– Конструкция вроде действует исправно, – с трудом улыбнулся он. – Пойдемте, товарищ капитан.
Командир тихо свистнул фельдшеру, тот спустился в блиндаж, а они поднялись по вырубленным в земле ступеням.
Затаившийся после посадки планеров темный лес ожил.
То укорачивались, попадая на предмет, то удлинялись узкие яркие лучи фонарей. Стучали топоры. Росла куча веток. Вокруг многолетней кривобокой ольхи спиливали деревья. Одно, падая, задело кого-то, и в приглушенный говор ворвался крик. Ольху очистили от ветвей, срезали верхушку, а в глубокую кольцеобразную зарубку на комле ввели петлю пенькового каната. Бойцы таскали на плечах газовые баллоны и укладывали их веером в центре вырубленной площадки. Сюда же осторожно принесли огромный мягкий мешок из брезента, тот, который привез Владимир. Он же и расшнуровал его, вытащил шланги, смотанные в кольцо. Капитан тронул его за плечо.
– Светает.
– Маскируйте ветками. Займу от силы минут десять еще. – Владимир быстро прикручивал резьбовые законцовки шлангов к баллонам, пробовал, легко ли открываются вентили.
* * *
Солнце залезло в зенит, нещадно сушило землю. Ветерок стаскивал с болот испарину, и она заполняла лес, превращалась в низкий зыбкий туман. Он тек, медленно обволакивал стволы деревьев, будто хоронясь от солнца под растрепанными кронами.
В блиндаже комбата затрещал полевой телефон. Грубый голос доложил: «Немцы группами просачиваются в лес. Не торопятся. Не стреляют».
– Говоришь, много? – переспросил капитан. – Легкие танки? Пехоту подпускайте ближе. Каждый патрон в цель, хорошо, с десяток гранат подброшу!